– Рубен? Тебе правда нужно столько воды?
Теперь, подойдя поближе, я понял, что эти звуки выражали боль, а не наслаждение.
Он закрыл кран. Я слышал его тяжелое дыхание.
– Пап… – сказал он. – Я просто… Я… Я не…
В его голосе звучали боль и паника. Я нажал на дверь. Он ее не запер. Может, забыл. А может, подсознательно хотел, чтобы так произошло. Чтоб я распахнул дверь и увидел то, что увидел, и вижу до сих пор, словно все случилось секунду назад.
Твой брат стоял перед зеркалом и глядел на мена полными ужаса распахнутыми глазами. Я не сразу заметил, что в раковине что-то лежит. Но я увидел кровь. Она текла из глубокой блестящей раны на его левой щеке.
– Господи, Рубен, что ты делаешь?
Он не отвечал. Я думаю, ему было стыдно, но все нужные мне улики лежали в раковине. Там была его зубная щетка с розовой от крови щетиной.
– Это ты сделал?
Я снова посмотрел на рану и понял, откуда она взялась. Он пытался счистить свое родимое пятно. Он все это время стоял и сдирал щеткой кожу.
– Рубен, – я смягчил голос. – Рубен, зачем ты…
Стыд, боль, текущая кровь обессилили его. Он побледнел и зашатался, словно вот-вот потеряет сознание. Я быстро подхватил его.
Я осмотрел его рану. Заклеил щеку пластырем. Дал ему парацетамол.
– Не хочу, чтобы Брайони узнала, – сказал он.
– Я ей не скажу, – ответил я. – Скажем ей, что ты поранился, когда играл в регби.
– Я не играю в регби.
– Ну в футбол.
(Ты ведь так и не поверила? Зато теперь ты хотя бы знаешь, что это не Рубен соврал.)
Конечно, я спросил его, зачем он это сделал, но ответа так и не получил.
Я утешил его, по-отцовски традиционно, и самонадеянно решил, что ему стало немного легче. На самом деле он, видимо, просто хотел как можно скорее уйти из ванной и от своего любопытного родителя.
Я остался смывать последние следы крови с щетки.
Даже когда все закончилось, я не закрывал кран, и мне было плевать на расход воды, и какое-то странное облегчение приносил шипящий звук, с которым она лилась на белые щетинки и дальше в слив.
Давай, Теренс! Выбирайся из этих зыбучих песков, пока не увяз окончательно.
Эпизод следующий: Синтия и ее ужин в ресторане.
Да. Ты не пошла с нами, помнишь?
– Брайони! – позвал я. – Брайони, бабушка пришла. Ты готова?
Синтия стояла у зеркала, поправляя пальцами свои свежеокрашенные черные волосы, принимая разнообразные театральные позы.