– Сгодится? – глаза матери нехорошо сузились. – Зачем тебе старый хомут может сгодиться? На шее носить будешь, Ерема?
– Продадим кому-нибудь.
– Такое старье? Таких дураков, кроме вас с батей, в округе нет давно.
– Мы с Васей его мазью натрем – станет как новый.
– Между прочим, – пьяно кивнул отец, – дельная идея. Весь в меня.
– Витя, ты бы лучше за дорогой следил, алкоголик. Ладно хомут – бог с ним, может, найдется дурак. Но ящик, ящик ты зачем тащил, садовая твоя голова? У нас своего хлама полно.
– В нем куры нестись будут.
– Да с чего ты взял?!
– В унитазе же несутся, – хитро улыбнулся брат.
– При чем здесь унитаз?
– Мы же унитаз украли – в нем несутся. Теперь ящик украли – и в нем будут нестись.
– За что мне такое наказание? – мать схватилась за голову. – Один дуб дубом – весь в батю, второй – рохля, даже гвоздя не упер. Все волокут: и жук, и жаба, только наш Васек из-за своей лени даже гвоздя не утянул. Димка мямлик мямликом, а все, вишь, хучь хлам, а все равно домой тянет.
– Вы же говорили, что у родителей воровать нельзя, – попытался оправдаться я.
– Правильно, – отец повернулся ко мне, – у родителей воровать нельзя.
– Грех это, – вставила мать. – Вить, следи за дорогой.
– Но бабушка вам не родитель, – отвернувшись, продолжил мысль отец, – значит, вам у нее воровать можно и даже нужно! Чем Дмитрий и воспользовался.
– А я еще и еды спер, – похвастался ободренный похвалой Дима.
– Весь в меня, – закивал отец.
– И вот еще, – Димка достал из кармана большой синий носовой платок в клетку.
– Где ты его взял? – поморщилась мать. – С покойника что ли?
– Мародерствовать нехорошо, – строго сказал отец.
– На веревке у соседей сушился, – потупился брат.
– У каких? – не унималась мать.
– Что со стороны сарая, за садом.
– Наш пострел везде поспел, – подмигнул в зеркало отец.
– В вашем возрасте уже пора баранов воровать, а вы волокете всякую чепуху!
– Баранов воровать надо уметь, – назидательно сказал отец. – Тут нужно быть юрким, как неуловимый Шпулечник, что бы все было, как с гуся опилки. Не зря говорится, не имей сто баранов, а женись, как Чурбанов. Нашим тюхам-матюхам хотя бы курей для начала толком воровать научиться.
– И не говори, – мать тяжело вздохнула, – в кого они только такие уродились?
Всю дорогу чехвостила нас: Димку за то, что тащит всякую дрянь и меня – за бесхозяйственность. Отец же лишь пьяно хохотал, вспоминая испачканных навозом Севкиных.