– Признаться, не ожидал, что ты вообще это предложишь…
В отличие от меня, Орман поднялся медленно, как готовый в любой момент напасть хищник. Миг – и удерживающий портьеры бенуара шнур развязался, отрезая нас от зала и запечатывая внутри.
– Признаться, не ожидал, что я это скажу, но мы никуда не пойдем, Шарлотта, – он шагнул ко мне вплотную.
– Что вы имеете в виду?
– Пока ты не расскажешь, что с тобой происходит.
Всевидящий, Всевидящий, Всевидящий!
– Ничего со мной не происходит, – я осторожно попятилась. Пятиться было особо некуда, за спиной начиналась стена.
– Неужели? Ты сегодня весь вечер сама не своя. – Он шагнул ближе, оказавшись со мной лицом к лицу. – Что тебя волнует, Шарлотта?
Он оперся ладонями по обе стороны от меня, так близко, непростительно близко, что мне стало нечем дышать.
– Вы… меня волнуете вы! – выпалила я.
Ну молодец, Шарлотта. Ничего умнее не придумала?
– Я? – Лицо Ормана стало удивительно светлым даже под маской.
– Я имела в виду… несмотря на маски, это мой первый выход в театр. И вообще все это… очень волнительно.
– Тогда волнуйся, но только самую малость, – Орман подался ко мне, обжигая щеку кончиками пальцев. – Ровно настолько, чтобы краснеть, как это сейчас делаешь ты.
Я краснею? Я? Краснею?
– Это от духоты. Здесь… очень жарко?
– Ты меня спрашиваешь?
– Вас я?
– Гм. – Он окинул меня пристальным взглядом. – До начала второго акта у нас есть еще более получаса. Как ты смотришь на то, чтобы заглянуть в буфет?
В буфете наверняка будет проще, чем с ним наедине, поэтому я кивнула. Позволила ему отодвинуть полог и облегченно вздохнула, оказавшись в царстве картин в позолоченных рамах и рожков светильников. В коридоре, ведущему к бенуарам, народу было немного, поэтому мы спокойно прошли к лестнице, уводящей наверх. Моя рука лежала поверх его, и это смотрелось так правильно, словно так было всегда.
Всегда.
Странное слово. Орман считает, что никогда – это слишком долго. Тогда что он скажет об этом?
– Ты смотришь так, Шарлотта, словно хочешь что-то спросить.
– Нет, просто задумалась.
– Как у тебя получается всегда выглядеть так соблазнительно?
Вопреки моей воле к щекам снова прилила краска.
– Как вам удается приплести соблазнение даже к самым невинным ситуациям?
– Потому что невинность соблазнительнее всего, Шарлотта.
Орман чуть подался ко мне, еще чуть – и это будет непристойно.