– Так, стоп, – сказал он сам себе, но в шуме двигателей, не услышав своего голоса: – С какого перепугу, я вообще туда полезу?
Он понимал, что ему возможно привиделась эта псина от перегрева или недосыпа и нужно срочно попасть в прохладное помещение. Но она была настолько реальна, что становилось немного не по себе. Да и к тому же, раньше подобных проблем с галлюцинациями не возникало. Антон никогда не боялся собак, но до этого момента, он таких огромных не видел. Достав мобильник и решив её заснять, он отпер дверь, повернув ключ. Нажал на ручку и приоткрыл её, глядя перед собой через экран телефона. Включил запись видео и выглянул наружу. Впереди, как и раньше, тропинка уходила вниз, к железнодорожным путям завода, на которой абсолютно никого не было. Антон посмотрел по сторонам, затем вышел из-за стены и обошел здание, пробираясь через высокую траву. Не обнаружив псины, он вернулся к двери подстанции и ещё раз глянул на тропинку. Никого.
Убрав мобильный в карман, Антон осторожно пошел вниз, оглядываясь на всякий случай. Дойдя до заводской "железки", он свернул налево и потопал по шпалам, хотя подобный маршрут строго запрещался руководством. Каждый раз на этом отрезке пути Антон вспоминал известную песню про опоздавшего на электричку человека, идущего домой по шпалам.
Примерно через полчаса, завершив утренний обход вверенного ему оборудования, Антон наконец вернулся в прохладную операторскую и хлебнув воды из кулера, уселся на стул, бросив каску рядом с рабочим, стационарным телефоном. О привидевшейся собаке он предпочел не думать, сославшись на жару.
Рабочая смена пролетела на удивление быстро, хоть поначалу и тянулась словно расплавленная на жаре смола. Предвкушая свидание с очаровательной Викой, Антон сам торопил время и оно, словно понимая его, ускорило свой, и без того стремительный бег. Вечером на смену пришел солидный пенсионер, которого все уважительно звали «Палычем». Высокий, статный, когда-то военный Палыч, всегда был хмур и вечно чем-то недоволен. Зато выправке позавидовали бы многие молодые слюнтяи, как он сам любил называть подрастающее поколение.
Вытерев загорелую лысину от пота белым платком, он сел на лавку в раздевалке и строго, по-военному, спросил:
– Как обстановка?
Антон, обтираясь полотенцем после душа, кратко поведал о штатном режиме всего и везде, после чего Палыч, кряхтя поднялся и не переодеваясь в рабочую одежду, прошел в операторскую комнату. Вскоре туда же забежал и Антон, сразу глянув на электронные часы, что висели над щитами, напротив двери.