– Вы оставите мне координаты родителей Майи?
– Да, конечно.
– А также адрес, где теперь проживает ваш племянник.
– Я спрошу у Эли и перезвоню вам.
– Хорошо.
– А как зовут соседа, который нашел Майю?
– Этого я не знаю. Знаю только, что он живет на первом этаже.
После того как Морис проводил Лукину, детективы долго еще сидели в кабинете Мирославы, пытаясь разложить по полочкам уже имеющуюся у них информацию.
– Как причудливы порой изгибы судьбы, – проговорил Морис.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что ни вы, ни я не могли предположить, что снова встретимся с Лукиным.
– Допустим, что с ним самим мы не встретились.
– Пока, – улыбнулся Морис.
– Я тогда приняла его за невменяемого…
– А что вы думаете теперь?
– Не знаю, – пожала она плечами.
– Надеюсь, вы не думаете, что Лукин мог ударить ножом свою нынешнюю невесту?
– Я этого не знаю, – снова проговорила Мирослава. – Кстати, посмотри в интернете, чем он занимается. Судя по шубе и бриллиантам госпожи Лукиной, ее брат человек не бедный.
– Может быть, все это купил ей ее муж, – предположил Морис.
– Она не замужем.
– Откуда вы знаете? – удивился Морис.
– Знаю, и всё.
– Опять интуиция? – усмехнулся он.
Вскоре из интернета детективы узнали, что Лукин занимается гостиничным бизнесом, и дела у него идут очень даже хорошо.
– Даже странно, что его бросила прежняя невеста, – проговорил Морис.
– Вероятно, тогда Лукин еще не был бизнесменом, – предположила Мирослава.
– Сейчас посмотрим, – откликнулся Морис, – точно, его бизнесу всего пятнадцать лет. И первые пять лет он не процветал, дела пошли в гору только десять лет назад.
– Ну вот, видишь.
– С чего вы собираетесь начать?
– Завтра с утра пораньше поеду в город и постараюсь подробно расспросить соседа, который первым обнаружил Майю.
Сугробы, опушенные только что выпавшим снегом, ослепительно сверкали на солнце, разбрызгивая искры всех оттенков радуги. Ветви деревьев, покрытые снегом, лениво шевелил ветер, роняя наземь белые хлопья. Трудно было представить, что в этой атмосфере покоя и чистоты кто-то может захотеть совершать преступления.
Но едва «Волга» Мирославы въехала в город, как ощущения ее кардинально изменились. Снег здесь уже успел посереть, гул, состоящий из какофонии всевозможных звуков, был неотъемлемым фоном всех событий, происходящих в мегаполисе. И даже сам воздух был другим.