Он уточняет вес собаки и назначает время.
От веса собаки зависит стоимость усыпления.
Чем больше вес, тем больше усыпляющего препарата надо затратить.
Но ещё до того как ты повалишь свою собаку на пол и станешь удерживать её мощные жилистые лапы, чтобы врач мог спокойно сделать смертельную инъекцию дитилина (он же листенон, он же дийодметилат диметиламиноэтилового эфира янтарной кислоты), тебе придётся основательно поломать голову над тем, куда же деть труп после усыпления.
По инструкциям ветеринарной службы, закапывать умерших животных запрещается, их нужно обязательно «утилизировать»: отвезти в соответствующие государственные ветеринарные службы для последующей переработки на мыло или животную муку. Больных животных нужно сжигать.
Но какой любящий хозяин позволит переработать своего домашнего питомца в мыло или муку?
Ты хочешь, чтобы твоя собака покоилась где-нибудь меж двух берёзок, превратившаяся в холмик, поросший бурьяном. Ты хочешь, чтобы было именно так или что-то в этом роде.
Перед тем как позвонить ветеринару и сказать: «Когда вы сможете усыпить мою собаку?», ты решаешь, что отвезёшь её тело в лес за городом да там и зароешь.
Глинистая земля, немного зелёной травки и много сосен кругом – не рай, но тоже хорошо.
И вот, ты лежишь вместе со своей состарившейся любимицей на линолеуме в коридоре. На её лице – намордник.
Ты слегка присаживаешься на собаку и руками стараешься держать её передние лапы.
Она очень боится, когда её зажимают. Видимо, у неё что-то типа клаустрофобии.
Она пытается скулить… Вернее, она именно скулит. Она боится.
Видя присевшего на корточки врача, собака начинает скулить ещё больше.
Ты держишь её мощные лапы и шепчешь: «Тихо, Эрна, тихо. Ничего страшного. Всё хорошо».
Врач набирает в шприц нужную дозу дитилина.
Эрна всё скулит. Она чует что-то неладное.
Твоё сердце разрывается в клочья. На миллиард кусочков. Как в калейдоскопе…
И сквозь этот калейдоскоп ты слышишь собственный голос. Голос, который лжёт.
– Не бойся, Эрна. Не бойся…
Это говорит твой голос. Он кажется равнодушным. Холодным, как ночь на Плутоне в далёкой точке афелия.
Врач присматривается к венам на передних лапах собаки. Он выбирает вену покрупнее.
Эрна всё скулит. Твоё сердце разрывается на триллионы кусочков.
Игла входит под лохматую кожу…
Эрна скулит ещё громче.