Посидел я, помолчал, немного отошел от видения дивного. Понял, наконец, что со мной приключилось, и сразу так страшно стало. Забегал я по мастерской, заплакал, как маленький. Решил, что погубит меня Королева, непременно погубит за дерзость мою. Сам ведь мечтал, грезил о ней и накликал на беду себе внимание столь могущественной особы. Однако быстро понял, что от страха дрожать бесполезно, и побежал за советом к деду.
Он был уже стар, потому в тот год только наблюдал за чудесами. Сидел в кресле-качалке, укутавшись в плед, и пил чай, раздавая добрые советы. Вот и я примчался к нему за мудростью. Упал перед ним на колени и все рассказал: о мечтах своих безумных, о чувствах странных и о визите Королевы.
− Я ведь не смогу сделать такое сердце, − признался я дрожащим голосом. – Я же просто Мастер Игрушек, а она − сама Зима, Владычица нашей поры. Как могу я создать что-то, ее достойное?
− Отчего ж не можешь? – удивился старик, улыбнувшись в пышную, седую бороду. – Если кто и может, то именно ты. Зачем ты хотел показать ее красоту миру? Зачем ты вложил Чудо в лед?
− Не знаю, − пролепетал я в страхе. И страшился ведь собственных чувств.
− Любишь ее? – спросил тогда старый мастер прямо.
Так стыдно стало за эту правду. Я почувствовал, как лицо залило краской, опустил глаза, но таиться не стал:
− Люблю.
− Вот и создай сердце для своей любви, − спокойно ответил старик. – Если уж что и может растопить этот лед, то только любовь. Но если она ненастоящая − лучше беги. Просто беги, прячься в мире людей. Забудь Чудеса, и тогда, быть может, она не найдет тебя.
− А если пойти к старшему? – взволнованно спросил я.
Было страшно и в чувства собственные верить, и от Чудес отречься.
− Что Мороз сделает? – пожал плечами старик. – Прости, но нет спасения от гнева Королевы.
Старик улыбнулся с видом мудрого старого филина, предвкушающего прекрасную, полную волшебства ночь. А я только спрятал глаза, извинился и поплелся к себе в мастерскую. В тот миг мне все казалось глупым и напрасным. Сам я вдруг стал маленьким и ничтожным, а снежинки на стене − простыми. Со страху я перестал видеть в них свои чувства; огоньки в них померкли, а в памяти всплывали осколки. По коже ходила дрожь, и казалось, что в любую минуту я могу просто замерзнуть и треснуть, расколоться на части и осыпаться снежной пылью вместе со всеми своими мечтами. Глупый юный Мастер, осмелившийся посмотреть на Королеву!