Нила: Ребята поэты! Очень рада видеть вас. У нас сегодня авангардиста нет. И Макарыча, председателя нашего, нет, он болен. Будем еще ждать? Я тоже думаю – не будем. Спасибо вот Селене. Она нам открыла дворницкий кабинет. Петровна, чем вы там шуршите так громко?
Петровна: Не ворчи, люди с работы. Я принесла пирожки из столовой.
Шум, все радостно расхватывают пирожки.
Нила: Петровна, добрая душа. Вы не понимаете, что теперь все думают не о стихах, а о жратве. Мне стыдно! Не делайте так больше. А у нас, кажется, гости. Представьтесь.
Калинова (держит в зубах цветок): Да, средь вас, наверно, одна я незнакомая. Калинова я. А ходила я на лито тогда, когда вас никого тут не было, а был председатель, Макарыч, он и приглашал. Были еще двое, они в Союзе. Да вот еще Николаича знаю по публикациям. Вот это же ваше? «Не заблудился я, но все же поаукай. Я не замерз, но не гаси огня. Я не ослеп, но протяни мне руку. Я не ослаб, но пожалей меня».
Николаич: Один—ноль. А ну-ка, теперь свое!
Калинова (низким голосом): Ради бога. Только меня не печатают в партийных газетах, как некоторых.
Под свист комариной метели,
Припав к золотому костру,
Свое приворотное зелье
У Кибаксы-речки варю.
Готовлю лесные приправы.
Воды набираю в реке.
И плещутся звезды и травы
В моем колдовском котелке.
…Колдуя у края болота,
Я варева в кружку налью
И зельем своим приворотным
Тебя перед сном напою.
Чтоб нас никакие напасти
С тобой разлучить не смогли,
Тебе наливаю насчастье
Зеленое зелье земли…
Все хлопают.
Нила: Дайте, дайте мне! Я в сборник вставлю.
Гриня: Погоди ты. Как бы тебе кой-чего не вставили. И вообще! Решает председатель лито.
Шум, голоса. Кто-то выкрикивает: «Болеет он!»
Николаич (почти кричит): Слушайте, слушайте ее. Тихо!
Калинова: Еще, что ли?
Смотрю на вырубки рябые,
Бинты снегов на свежих пнях.
Сегодня ранили рябину,
Как будто ранили меня.
И не осколками прошили,
Война здесь вовсе ни при чем.
Подшибли просто по ошибке
Рябины хрупкое плечо.
И тут бывает не до сказки
О людях добрых или злых,
Когда ложатся, как повязки,
Снега на сучья, на стволы.
Все хлопают.
Нила: Стихи дайте. Пожалуйста. Хотя бы то, что есть с собой.
Гриня: Вот заладила. Как будто здесь больше никого нет.
Нила: А кто? Ты, что ли? Что ты гостю рот затыкаешь? Николаич! Чего он?
Николаич: Чтой-то это за лито. Не ведет его никто.