Карл Вольф находился в приподнятом настроении и охотно раздавал комментарии. Его спросили, как он назовет отпрыска. Олигарх провозгласил имя – Алекс, Алекс Вольф. Журналисты вежливо поаплодировали.
Какое будущее он предвидит для своего сына? Тот не колеблясь, ответил:
– Он непременно будет президентом Земли! – и опять послышались аплодисменты.
Этот недолгий брифинг стремился к завершению, как Дин Рой поднял руку, привлекая к себе внимание.
– Господин Вольф, еще один вопрос. Вчера у вашего партнера во время празднования Дня рождения его дочери произошел весьма загадочный случай. Вас не было на том мероприятии, что вполне понятно, учитывая рождение Вашего сына. Но не могли бы вы как-то осветить этот момент? Не подскажете, куда мог направиться ваш компаньон, чтобы облегчить страдания его не вполне здоровой дочери?
Карл Вольф сначала с недоумением выслушивал вопрос. Затем на его лице появилась улыбка, больше похожая на оскал.
– Не понимаю, зачем вы задаете этот вопрос мне. Я там не присутствовал и не могу вот так сразу высказать по нему свое мнение. Мы здесь обсуждаем рождение моего ребенка, а о здоровье другого пусть беспокоится его родитель. Мне лишь известно, что господин Вольский покинул пределы солнечной системы, а с дочерью, или без нее, я не в курсе. Обратитесь к его пресс-секретарю, надеюсь, он просветит вас в этом вопросе. А сейчас позвольте откланяться.
Но Дин Рой не унимался:
– Еще одну минуточку. Наверняка настанет время, когда возникнет задача определить наследника корпорации. Если дочь Вольского недееспособна, то пакет акций ее отца может достаться вашему сыну? Это правда?
Вольф позволил себе убрать улыбку с лица и прищурить левый глаз.
– Вы забываетесь молодой человек. Этот брифинг посвящен рождению моего сына, а не выяснению, кто будет наследником, нашего состояния с господином Вольским. Спасибо за внимание, всего доброго.
Вольф опять натянул улыбку, на этот раз белее естественную, поднял на прощание руку и покинул конференц-зал.
Дин Рой скептически наблюдал эту сцену и не сразу заметил, как на него пристально смотрит Ирен Мюри. Грациозной походкой она подошла к нему.
– Мне кажется, на следующее интервью тебя сюда и близко не подпустят.
Дин усмехнулся:
– Тем хуже для них. Как у тебя дела? Проваленный репортаж с праздника Вольского не сильно отразился на твоем престиже?