А вот что касалось вооружения нашей станции…
Тут полковник – либо молодец, который выполнил приказ и вовремя притворился мёртвым, либо – просто струсил, но тоже притворился мёртвым, хотя на труса вроде не похож, и народ с экипажа говорит, что парочку эсминцев они разнесли на дальних подступах. Выяснилось, что на уцелевших секциях сохранилось несколько торпед с малыми ядерными тактическими зарядами и штук семь дальнобойных плазмомётов, одним совокупным залпом даже сейчас способных сжечь эсминец или даже крейсер. И всё это стреляющее богатство ждёт своего часа.
Поэтому приходилось ждать, смотреть, наблюдать и ещё раз ждать.
Я ввёл обязательные дежурства в разбитом отсеке и сам с удовольствием в них ходил, чтобы не завыть от безысходности, а там всё напрягал свой мозг в поисках вариантов выхода из сложившейся ситуации…
* * *
Всё, время…
Снявшись с позиции, я добрался до шлюза, открыл дверь кодовым ключом и набрал на клавиатуре постоянно изменяемую комбинацию, иначе в качестве неожиданного сюрприза последует взрыв плазменной гранаты. За шлюзом меня ждали два бойца из контрабордажной команды, которые должны были заступить на пост.
Обменявшись с ними кивками и ничего не значащими фразами, я направился в выделенную мне каюту, но был остановлен посыльным, который обычно шестерил на полковника и был у него на побегушках. Он сбивчиво сообщил, что лэр полковник хочет со мной лично пообщаться.
И вот снова знакомая комната и дрыгающийся полковник, хотя сейчас он был собран, спокоен и предельно сосредоточен. У меня неприятно ёкнуло сердце – большие неприятности, которые подсознательно ожидал всё это время, явно уже на пороге.
Он не стал тянуть время и сразу перешёл к делу:
– Старлей, по всем каналам получен сигнал «Арена». Вот так вот…
И опустил глаза и глубоко вздохнул. Я его понимал…
Сигнал «Арена» выдавался автоматическим комплексом любого крупного стратегического объекта в случае полного уничтожения системы безопасности или уничтожения всей вертикали управления обороной. В кентарийских вооружённых силах переход управления от штаба к штабу был очень чётко прописан, и только после гибели самого последнего офицера, который имел доступ к стратегическим системам управления, подавался такой сигнал. В простонародье этот сигнал назывался «Спасайся кто как может!», и получение его обязательно фиксировалось тактическими компьютерами всех уровней, а также предполагало незамедлительное принятие любых мер для спасения своей жизни и жизни подчинённых с максимальной эффективностью.