Мне было о чём подумать, и заняться этим я собиралась в своём любимом тёплом местечке.
Почему Везунчик и койоты встречались с какой-то важной крысой? У неё даже ожерелье было!
Прежде я ни разу не видела этих гнусных созданий. Крысы были гораздо меньше кошек, с длинными хвостами, огромными жёлтыми зубами, которые, похоже, могли разгрызть даже металл, и красноватыми глазками-бусинками.
– Приземлимся, и я сразу предупрежу остальных о собрании Кошачьего совета, – покорно сообщил Лунатик. – Мне показалось или ты чего-то боишься?
– Нет, – ответила я, убеждая себя, что лгу ради всеобщего блага.
Может, сегодня я и увидела крысу впервые в жизни, но я точно знала: где одна крыса, там и целое полчище!
Я собиралась немного отдохнуть перед собранием и направилась к кошачьей дверце, которая вела в гараж. По пути я обдумывала события этой ночи.
Макс, рыжий кот гораздо младше меня (люди некоторое время назад без спроса принесли его в дом), лежал на крыше машины, на моём любимом местечке. Я угрожающе зарычала, и он послушно спрыгнул.
– Миссия прошла удачно? – поинтересовалась я.
Макс засуетился и удивлённо распахнул глаза.
– Какая миссия? – пробормотал он, заикаясь. Я скрипнула зубами и собралась было отругать своего помощника за глупость. Но тут Макс перебил меня:
– Я пошутил, успокойся! Да, всё хорошо.
– Отлично. Теперь давай-ка отдохнём. После обеда будет собрание Кошачьего совета.
– В полном составе? – уточнил Макс чересчур уж насмешливо, на мой взгляд.
– Да. В полном составе, – подтвердила я.
Макс неторопливо вышел, а я наконец устроилась на крыше машины. Чуть позже, ровно в пять утра, как и всегда, большой человек уехал на работу. Я переместилась в дом, устроилась на диване в гостиной, стоящем ровно напротив пианино, и заснула. В доме стало тихо – дети наконец-то ушли в школу. Но большая женщина не сидела сложа руки и занялась чем-то странным.
Я сразу заметила, что стена над пианино выглядела слишком пустой. Большая женщина принесла картину в рамке и повесила её на это место, потом отошла, оглядела свою работу и явно осталась недовольна. Она поправила раму, но счастливее не стала. Тогда большая женщина сдалась, сняла картину и прислонила её к стулу перед пианино.
Я, конечно, никогда не считала себя экспертом по части живописи, но эта картина была красивее предыдущей. Пожалуй, даже буду ей любоваться, когда повесят. Рядом с пианино стоял собранный чемодан старшей дочери. На ручке был повязан бантик. Наверное, чтобы другие владельцы чёрных чемоданов не перепутали его со своими.