Организация у наших премий – фирменная, никто ничего не планирует, правила и призы выясняются во время премиального процесса. Главное – переговоры в верхах! Был такой у нас польский посол – Лешак, слава ему, Шарэпка. Интересовался почему-то, белорусской культурой. Почему – мне не известно, я с ним близко не знаком. Вроде бы я это знаю от Акудовіча, что собрал как-то посол интеллигенцию и предложил сделать премию для белорусских писателей, типа польской Ники. Интеллигенция заспорила, что за премия, да чьего имени, вроде бы долго не могли договориться, но сошлись на имени Гедройца, и вот почему. Во-первых, ни дать ни взять, а поляк, в то же время родился в Минске. Во-вторых, наводил межкультурные мосты, правда между Польшей и Фрацией, про Беларусь не вспоминал. В третьих, писал эссе – художественной прозы не писал, но чем эссе не проза? Так ли это было, не так, я сам не видел, но на правду похоже, чуть что – спросите Акудовіча.
Что сказать про Гедройца? Патрон для премии, конечно, неплохой, если в финансовом смысле. Он как бы говорит полякам, вот я ваш польский герой Гедройц, за меня и 10 тысяч евро можно отдать. Проблема с тем, каким он боком к белорусской литературе? Кто у нас читал его прекрасные романы? Кто изучал его в школьном курсе литературы? Кто знает, как правильно писать его фамилию? Говорят, что Гедройць, а вот уж назвали Гедройцем и привет. Короче, от Гедройца в премии ничего нет.
Впрочем, это сугубо мои размышления. А есть ли у меня право на них? Не я ведь организовывал премию. Я лишь видел, как в конце 2011 её объявили, потом у неё возник блог, где назвали размер награды – 10 тысяч евро, опубликовали лонг-лист, и стали печатать огромные, неинтересные рецензии, которые, если до половины прочтёшь, то молодец. Потом был шорт и 3 марта – вручение. Видимый премиальный процесс занял чуть более трёх месяцев.
10 тысяч евро – это много, я захотел побывать на вручении. Оно было во дворце искусств, вход был по пригласительным. Я где-то раздобыл два, позвал Настю Манцевич и мы пошли смотреть. Все разоделись как на нобелевскую церемонию, Касцюкевич был во фраке, Хадановіч тоже, Кісліцына была обёрнута мёртвой лисой! Из Гамбурга специально прибыл Бахарэвіч. На входе в зал стояли толстые охранники с рациями. Зал был занюхано-советским, со старым паркетом и креслами с красной дерматиновой обивкой, как в кинотеатрах моего детства, но в полутьме было не слишком заметно. Перед сеансом выключили свет, заиграло что-то симфонически-авангардное от Рациональной диеты, на экране появилось лицо Гедройца, прожектор высветил на сцене фигуру Хадановіча, который стал благодарить польское посольство и лично господина посла, которого как раз выслал Лукашенко, приходилось вручать премию без основателя. После были актёрские читки отрывков из книг шорт-листа, видеообращение Лукашука из Праги, к сожалению без звука, поэтому никто так и не узнал, в чём состояла суть этого обращения, оборванного на середине, рукой Марыйки, которая нажала на паузу, благодаря чему застывший Лукашук стал фоном для остальных 3 шорт-листеров: Бахарэвіча, Клинова, Касцюкевіча. Бахарэвіч стоял точно так, что голова Лукашука помещалась между его ног. С моего кресла был именно такой вид. Федарэнка не пришёл.