– Спасибо старый, снова спасаешь мою задницу.
– А как же, вы молодежь бестолковые все. Только и остается нам старым пердунам, что спасать вас.
Кай улыбнулся. Кота лишь кивнула в сторону старого рыцаря.
Наконец огонь был разведен, последняя порция грибов отправилась на жарку. Потом все кроме Кая улеглись доспать оставшиеся до рассвета несколько часов. Кай вызвался добровольно дежурить. В глубине души он хотел, чтобы Кота проснулась раньше всех, и они бы воспользовались теми немногими минутами что у них были. Но она крепко спала. Кота дольше всех была под действием морока и потеряла много сил. А впереди еще долгий путь. Во сне она была прекрасна, словно спящий ангел. Кай постарался запомнить ее такой. Беззащитной и нежной. Запомнить навсегда, но в память упорно лезло только то зловещее лицо, сокрытое вуалью из непроницаемой тьмы, под серебряным шлемом похожим на корону. И нечеловеческий хохот. Хохот охотника который уже загнал жертву, но собирался с ней еще поиграть перед финальным ударом.
Наконец склон горы начал теплеть под первыми лучами рассветного солнца. Кай аккуратно начал будить попутчиков. Годрик несмотря на общий усталый внешний вид пожилого уже человека встал на удивление легко. Он с удовольствием отлил с утеса, закинул за спину перевязанные тряпкой латные сапоги, поправил ножны на поясе и первым двинул в путь, жуя сорванную где-то здесь же травинку, за ним двинулся Кай, следом едва ковылял пришибленный Тит, в конце концов Кай пропустил его вперед, боясь что тот сорвется со скалы, хотя по правде хотел быть поближе к Коте. Он взял ее за руку, но она отстранилась.
– Ты как? – Едва слышно прошептал он
– Давай идти вперед – Также тихо, почти холодно ответила она.
Так они и шли. Годрик весело рассказывал о том, как повезло что они нашли подходящую палку когда спускались, как хорошо что Тит одет как будто он какой-то монах, или что-то вроде. Тряпок на нем много, а еще у того нашлась фляга с чем-то горьким и явно горючим. И хоть фляга уже опустела на тот момент, нескольких капель хватило чтобы усилить слабенькое пламя и зажечь импровизированный факел.
– Кстати, Тит – Продолжал Годрик – Я думаю ты – служитель какого-то культа. Ходишь в куче тряпья, у тебя фляга с горькой, и стрижка дурацкая.
При этих словах Тит немного обиженно провел рукой по волосам. Стрижка и правда была странной, такую здесь видели, наверное, впервые. Выбритый налысо верх, потом кольцо аккуратно в одну длину подстриженных волос вокруг всей головы и дальше опять все гладко выбрито.