Такая парадигма имеет прикладное значение, когда человек не воспринимает происходящее как данность, как свой дом, как свою жизнь, как самого себя, но постоянно держит в голове собирательный образ абсурдных иллюзий. Когда вы встречаете человека, то начинаете протискивать его через витиеватую воронку своих ожиданий и проекций. Все отношения сводятся к бледным попытка воспроизвести танцы надуманной классической хореографии, вместо наслаждения «модерновым» счастьем от встречи и опыта совместного восхождения по линиям жизни. В таком положении я просто не мог в полной мере (да хоть в какой) открыться жизни той, которая происходит со мной сейчас. Вы ведь всегда знаете, что есть некий «здравый смысл», «объективная действительность» и тому подобный бред, который держит вас в кандалах иллюзий. Каждый человек думает, что все это есть, оно диктует один сценарий жизни каждому. «Ведь есть же какой-то здравый смысл!» – сокрушаются люди в отчаянии ситуации. И их сложно в этом критиковать, ведь они создали себе такое общество, и записали этот критерий оценки («здравый смысл») в свои законы.
Что есть законы государства? Кто-то взял и через призму своего тоннеля реальности зафиксировал некую мертвую усредненную субстанцию смыслов, потом выдернул из течения жизни, а затем под угрозой легализованного насилия насадил всем остальным. Только это не заговор никакой, это такая среднеспециальная ПТУшка, где людям дается мировоззренческий прожиточный минимум, от которого следует отталкиваться, а не принимать за руководство. Религия дана затем же. Если раскопать в себе откровение с собой, то можно заключить, что своим образом жизни из полной аскезы во всем я плачу за то видение, которым теперь могу поделиться с миром. Хороша цена, но торговаться не с кем, да и мысли такой нет. Раз за разом я обращаю внимание, что в периоды наиболее колкого обострения внешних условий, я проживаю значительную Боль. Когда уживаюсь с ней, то замечаю, что могу увидеть некоторые вещи теперь под другим углом. Каждый раз я знаю, что мой «прикладной ангелизм» оплачивается моими страданиями, которые делают меня сильнее, вместе с тем раскрывают новые грани пониманий. Нельзя говорить, что проживать мой Путь сейчас в 33 года значительно легче, чем болтаться на кресте с дырявым брюхом для того человека. Ведь я не пробовал, но и мои эмоции вполне достаточны, что бы удивляться своему мазохизму снова и снова.