– Я это не ем, – растеряно заявила Оксана.
– Не ешь? – изумился Расул. – А что ты хочешь? Сладкое? Чак-чак вот медовый и чай.
– Нет, спасибо, я кофе просто…
Под оханья и аханья таджика Оксана поспешила ретироваться в комнату.
– Как ты здесь живёшь? – спросила она, закрывая за собой дверь.
– Так и живу, – усмехнулась я.
Через пару часов Оксана придирчиво разглядывала мой гардероб. Она собиралась на «охоту» и была уверена, что мне нужна встряска и, следовательно, я должна ехать с ней.
– Так, а платья у тебя нормальные есть?
– Ну вот, – ответила я, протягивая ей своё единственное платье, купленное в «Простых ценах».
– Что это? – ужаснулась она. – Нет, я, конечно, понимаю, что ты пыталась приспособиться к суровой жизни нищеброда, но не до такой же степени. Сожги его! Ладно, дам тебе своё трикотажное. Надеюсь, мои сиськи несильно растянули верх, – и глядя на мою жопу, верней её отсутствие, добавила: – и низ. Туфли-то, надеюсь, хоть приличные?
– Балетки.
– За что мне это? – спросила она у пыльной люстры, задрав голову и глядя в импровизированные небеса.
– Ну я не ношу туфли, – попыталась оправдаться я, – мне их некуда надевать.
– Не беси меня! Неси свой бьюти-кейс, посмотрим, что там. Чувствую, мои страдания на сегодня не окончены.
– Что нести? – переспросила я.
– Косметичку, – как для тупых пояснила Оксана.
Я достала из тумбочки старую потёртую косметичку и протянула подруге.
– Ну уж нет, я это трогать не буду, – брезгливо поморщилась Оксана. – Высыпай всё.
Лёгким движением руки содержимое переместилось на диван.
– А где остальное? – удивлённо посмотрела на меня соседка. – Только не говори, что это всё.
– Ну мне этого хватает. Вот тушь. Пудра, правда, немного рассыпалась. Я её стукнула, когда в сумке носила, и она теперь крошится. Но я ей почти не пользуюсь. Как-то неестественно она на мне смотрится. Накрашусь, и здравствуйте, румынский вампир Николай. Помаду я тоже не люблю, она скатывается на губах. Но на всякий случай имеется. Ну не смотри так на меня! У тебя вон какие черты лица эффектные, а я как бледная моль. Стоит мне накраситься, выгляжу как кукла из фильмов ужасов. Ну не идёт мне макияж.
Оксана смотрела на меня, и в её взгляде одновременно читалось недоумение и жалость.
– А что, ленинградская тушь «плюй-мажь» уже кончилась? – съязвила она и вытащила из шкафа гигантский кофр.