Только теперь Юра до конца всё осознал-понял.
– Ну вот что, – строго сказала мама, – сейчас же пойди и скажи, что ты не брал этот чёртов диск!
– Не пойду!..
Уйму уговоров и даже угроз, полчаса времени понадобилось затратить маме. Со своего пятого этажа до выхода из подъезда Юра плёлся ещё минут двадцать. Вдохнул три раза глубоко-глубоко, вышел и…
Володи нигде не видно. Его на месте не было! Юра для очистки совести просмотрел и ту сторону улицы – Думаницкого не было и возле своих ворот. Ура-а-а!
Однако ж мама, против ожидания, радость сына не разделила.
– Так почему ты домой к нему не пошёл?
Снова уговоры, новые слёзы…
Юра изучил-поколупал пальцем все подтёки краски на воротах Думаницких, потом с трудом повернул кольцо в железной калитке, вошёл, поднялся на крыльцо, еле дотянулся до звонка. Открыла Софья Семёновна.
– А, это ты Ваня… (Почему Ваня?) Из-за диска пришёл? – она обернулась и зычно крикнула. – Вовик, иди извинись перед мальчиком!
Юра обалдел. Из-за спины матери нарисовался Володя, буркнул:
– Да ладно… Ты это… извини… Нашёл я этот квест дурацкий – за стол завалился…
Нет, Юра не хотел улыбаться, но губы против воли растянулись до ушей. Он самому себе противным голосом переспросил:
– За стол?
– Ну да! А я подумал…
– Во-вик! – раздался уже из глубин квартиры голос Софьи Семёновны. – Харчо стынет!
– Я пойду тогда, пойду! – засуетился Юра.
Он бросился через дорогу, даже не глянув по сторонам. Завизжали тормоза, кто-то закричал-заругался. Мимо! Слёзы жгли глаза. В голове в такт бегу и всхлипам стучало только одно слово:
«Квест!.. Квест!.. Квест!..»
1
Ночной звонок в дверь всегда не к добру.
К тому же вечер выдался бурным, семейно-скандальным. Хотя – при чём же здесь «семейно»? Просто скандальным. С бывшей женой Михаил Борисович никак не мог разменяться-разъехаться, так что и после развода уже третий месяц продолжали жить под одним потолком и по привычке ссориться-ругаться, как прежде. Накануне Михаил Борисович пришёл домой уже в первом часу с жуткой головной болью, лёг на раскладушке, засыпал с трудом, морщась от накатов разламывающей черепную коробку боли. Комфорта не добавлял и собственный гнусный перегар – последствие двухдневного новогоднего застолья. Одна только мысль-мечта и радовала: выспаться, под душем отмокнуть и – начать с утра прежнюю, будничную, трезвую жизнь…