В костеле было холодно. Холод поднимался от серых мраморных плит по ногам все выше. Тонкое шерстяное пальто не могло удержать тепло ее худенького тела. Рядом сидели, прижавшись друг к другу, ее родители, впереди – родители Максима. Органистка на старом расстроенном органе пыталась играть Баха. Когда к алтарю вышли священник и министранты, орган замолчал, оставляя эхо от последних фальшивых нот. Все встали. Мария с болью смотрела, с каким трудом поднимается, уцепившись за мужа, ее свекровь. Началась месса.
Выйдя после службы из костела, немногочисленные друзья и родственники Максима, пришедшие сегодня помолиться за него и брата, не спешили расходиться. Они подходили к Марии, к родителям Максима, молча обнимали.
– Так может поедем к нам, на чай? – предложила мама Максима.
Все начали благодарить, отказываться: у кого-то дома дети одни остались, кому-то на ночную работу…
– Анечка, Алексей, Машенька, поехали к нам, – с мольбой в голосе сказала она.
– Да, конечно, – согласилась мама Марии.
Впятером они сели в старенький Фольксваген. Мария, сидя с родителями на заднем сиденье, с тоской смотрела на тающую с каждым годом все сильнее свекровь. Когда-то, как рассказывал Максим, она была веселой и энергичной, на работе, дома – заводила, артистка, пела, играла на гитаре. Гибель Виктора была для нее сильным ударом, но все же через несколько лет она смогла оправиться от горя. Смерть второго сына через десять лет ее убила. Но умирала она медленно, тая, как свеча. И даже физически с каждым годом она становилась меньше, превращаясь в затухающий огарок.
В непогожий ноябрьский вечер они возвращались на машине из гостей. Мария выпила немного вина и быстро уснула. Проснулась она через несколько дней в реанимации. Минут десять ей понадобилось, чтобы понять, где она. Она попробовала что-нибудь сказать, кого-нибудь позвать, но из горла вырвалось несколько толчков сухого кашля.
Мария увидела над собой белую медицинскую шапочку, такого же цвета маску и большие темно-карие глаза с длинными густыми ресницами.
– Позови врача, Мария Вагнер очнулась, – тихо сказал кому-то женский голос из-под маски.
Мария наконец-то выстроила в уме какую-то логическую цепочку: я в больнице… мы возвращались домой… я уснула… больше ничего не помню… или что-то случилось в дороге только со мной… или что-то с машиной… значит, и с Максимом…