– Серьезно? – спросил я, рассматривая башни. – И что с ними стало?
«Одного съел тролль, другому почти удалось сбежать, но его поймал Пес из Преисподней и утащил обратно. А остальные…».
– Знаешь, – перебил его я, – не стоит. Обойдусь без этой информации.
Наконец я оторвался от созерцания Короны и посмотрел на пустынную улицу, лежавшую перед нами. Нужно как следует запомнить это место, а потом нарисовать. И спрятать эти рисунки. Если кто-нибудь их найдет, подумает, что я чокнулся и перешел на темную сторону. Да меня просто запрут в сумасшедшем доме.
«Пора идти, – подумал я, – Прю ждет».
Вдруг ее пытают? А еще ее мог съесть тролль. Я бы с радостью вернулся на несколько секунд назад, в то чудесное время, когда я и не подозревал, что это вообще возможно.
– Давай выбираться отсюда, пока час отдыха, или как там, не кончился, – сказал я. – Думаешь, твоя сестра держит ее в Горбатом Дворце?
«В Рогатом Дворце, слизняк. Впрочем, там действительно есть перепады высоты, и он ужасен в своем великолепии…»
Я повернулся в поисках лестницы и вдруг замер. Ярус, где стояли башни, был окружен невысокой кирпичной изгородью, но за ним виднелось только небо.
Я похолодел.
– Дворец зачарован? – спросил я. – Человек не может его видеть?
«Нет, – тихо сказал Аластор. – Он не зачарован».
Но дворца там не было.
– Ал? Ты еще здесь?
Я бросил камень, и он исчез в груде искореженных металлических корзин. Не знаю, что за еду там хранили, но ее давно уничтожили десятки крыс, бегающих по улице. Дерева здесь не было, поэтому все, от пустых телег до дверей и вывесок в торговых рядах, было выковано из металла.
Конечно, Аластор все еще был у меня в голове. Он постоянно сравнивал человеческие эмоции с запахами и вкусами: боль для него была горькой, злоба – медной, презрение – соленым. А я чувствовал его эмоции как смену времен года. Сейчас в моей голове наступила зима, и она становилась все холоднее и страшнее.
«Ты когда-нибудь прекратишь звать меня этой омерзительной кличкой?»
Ну конечно. Аластор всегда реагировал, если задевали его самолюбие.
– Некогда ныть. Если дворца нет, где тогда Пира держит Прю?
«Ныть? Я, между прочим, не какой-то сопляк…».
– Конечно, нет. Я имею в виду, мы не можем ждать, когда ты закончишь себя жалеть.
Аластор фыркнул.
«Смертному этого не понять».
– Я все понимаю, – ответил я. – Но посмотри: крыса ест крысу. Ты же такое любишь! Ну как, полегчало?