– Следите за тем, – предупредила мама, – чтобы края подстилки всегда были внутри. Не то, если дождь пойдет, в луже проснетесь.
Все набились в палатку и уселись на пол. Титти на время забрала пухлую малышку Вики у няньки и тоже принесла ее внутрь. Сьюзан запахнула входные клапаны изнутри.
– Можно вообразить, что мы где угодно находимся, – сказала Титти.
– В следующий раз мы ее натянем уже на острове, – сказал Джон.
– А матрасики? – спросила мама.
– Коврики сойдут, – ответил капитан Джон.
– Не сойдут, – возразила мама. – Иначе будет с вами как с той дамочкой, которая удрала с чумазыми цыганами и насмерть простудилась среди стылых степей.
– В песне этого нет, – заявила Титти. – Там просто говорится, что ей все равно.
– Ну и что, по-твоему, сталось с этой Все Равно?
– Плохо кончила, наверно, – сказал Роджер.
– Простудиться во время ночевки, особенно на безлюдном острове, – это и называется «плохо кончить», – заключила мама. – Нет уж, спать надо хотя бы на тюфячках, набитых сеном. Разло́жите их на подстилках, закутаетесь в теплые одеяла… Вот тогда с вами вправду ничего не случится.
Капитану Джону не терпелось испытать «Ласточку» под парусом.
– Пошли-ка в гавань: надо наш корабль тщательно осмотреть, – сказал он. – Нам ведь можно его теперь на воду спустить, правда, мама?
– Конечно. Только на первый раз я с вами пойду.
– Отлично! Идем! Ты будешь королевой Елизаветой: она ведь посещала в Гринвиче корабли, уходившие в Индию!
Мать рассмеялась.
– И это вовсе не важно, что волосы у тебя не рыжие, – заметила Титти.
– Отлично, – сказала мама. – Вот только Вики, я думаю, все же лучше с нянькой оставить.
На этом все они выбрались из палатки наружу. Пухленькую малышку вернули няне, а королева Елизавета проследовала к лодочному сараю, сопровождаемая Джоном, капитаном парусника «Ласточка», а также старпомом Сьюзан, матросом Титти и юнгой Роджером – тот мчался впереди всех, неся большой ключ – отпирать ворота сарая.
Лодочный сарай был сложен из камня. Внутри с обеих сторон тянулись узкие причальные стенки, снаружи в озеро выдавался небольшой мол.
К тому времени, когда приблизилась торжественная процессия, Роджер успел распахнуть двери, хотя замок и потребовал некоторой возни. Войдя, он стал рассматривать «Ласточку». Это была парусная шлюпка, предназначенная для плаваний в мелководных речных устьях, где в отлив обнажается песчаное дно. Большинство таких шлюпок оснащается швертом* – грубо говоря, доской, выпускаемой в воду сквозь отверстие в киле, чтобы суденышко могло идти под углом к ветру. Шверта у «Ласточки» не было, зато имелся достаточно большой выступающий киль. Лодочка была неполных четырнадцать футов длиной и вполне широка. Снятая мачта лежала внутри, а рядом, аккуратно упакованные, – гик*, реёк*, парус, два коротких весла. На корме красовалось название.