Ленин – это громкие фразы и прямые выразительные жесты человека, жаждущего сильной веры в идею не только своей, но и всеми. Сознанием он убеждает… и обманывает себя возможностью такой веры… открывая «правильность пути», возбуждает веру своим соратникам, чем интересен.
Но, возможно, в этой громкости и выразительности скрывается безверие?.. а восхищаются им поверившие ему?
Сила Ленина не в поклонении перед людьми с сильной верой, а в стремлении создать и воспитать таких людей… что тоже вызывает уважение и понимание мощности ленинского убеждения… а его вера в идею превращается в ненужный элемент – мировоззрение довлеет над всем и всеми…
Жажда и призыв к мощной вере в идею не утверждает, что такая вера есть. Скорее наоборот – такой веры нет, но она нужна, чтобы сохранить эмоциональный смысл идеи…
Отсюда двойственность Ленина, который прагматично понимает идею, но пытается настроением внедрить её в «массы».
«Массы» не владеют умом, но обладают чутьём, поэтому легко воспринимают идею без понимания, что позволяет даже безумным управлять «массами». Не сразу, но тоже чутьё, позволяет уловить обман, но бывает поздно – «массы» под гнётом веры, из-под которого без бунтарства не выбраться. Бунт против своей веры – разрушение себя и связей с окружающим миром.
Самостоятельному человеку с чутьём и умом не требуется сильной веры – достаточно осознать идею, чтобы творить её в развитии.
Стремление к мощной вере – это, в первую очередь, обман самого себя – привлекает романтика и возвышенные чувства… это кощунство над простодушными и легковерами – за красивыми и познавательными словами с призывами «идти вперёд» прячется мерзость.
Ленин умел, это его сила, говорить на языке своих оппонентов, но с целью использовать их сегодня… «одномоментно», и мерзость в том, что завтра можно обтереть о них ноги.
Благо для дела и для страны, что в окружении Ленина были и дальновидные люди.
Идеальный образ революционера – холодное и равнодушное лицо, целеустремлённость и несгибаемость характера и твёрдая преданность идее…Целеустремлённость и преданность идеи Ленин смог в себе воспитать. Несгибаемость и твёрдость жили в его упрямстве и настырности. А холодность и равнодушие пришлось «играть»… в проявлениях внимания и добродушия… по-актёрски… по детской привычке из семейного театра, где он был выразительным в своих ролях.