Лампёшка - страница 3
Но это, конечно, пока спичку не вынесет на берег… На какой-нибудь горячий пляж, и она высохнет на солнце, и тогда…
– Лампёшка! – голос гремит у неё в ушах, хотя отца и дочь и разделяет шестьдесят одна ступенька. – Фитиль! БЫСТРО!
Обычно в это время отец давно уже похрапывает в своём кресле. Но как раз сегодня ему не спится. Девочка чиркает спичкой. Не искра, а смех один. Ещё раз. Загорается аккуратный огонёк, пахнет серой. Вот, молодец! Она прикрывает огонь другой рукой, подносит спичку к фитилю. Ну, давай же! Огонёк медлит, потом нерешительно разгорается.
– Огонёк мой, гори, фитилёк мой сожри… – напевает она, не сводя глаз с яркого пламени. Узел, который завязался было у неё в животе, ослабляется.
Закрыть дверцу, завести механизм, и готово.
– Спички нужны – одна, две, три… – мурлычет она, спускаясь по ступенькам. – Не забыть бы!
Но она всё-таки забывает.
Шторм
И, разумеется, на следующий день разражается шторм. Лютый.
Весь день стоял полный штиль, а теперь беспокойно надрываются чайки и не переставая воют псы. Они чуют опасность, предупреждают хозяев и тревожно всматриваются в небо.
К концу дня тучи на горизонте сгущаются. Небо над морем становится свинцовым, солнце прячется.
– Сумерек сегодня не будет, – шепчет солнце. – Я ухожу.
За окном всё погружается во тьму.
По другую сторону стекла перед пустым выдвижным ящиком стоит побелевшая от страха девочка.
Целый день она искала на скользких камнях мидий – они вкусные и не стоят ни гроша. Для кур она насобирала морских червей, а для очага – прибитые к берегу коряги и положила их сушиться в саду. Потом она ещё поискала, не вынесло ли море какую-нибудь необычную раковину или бутылку с посланием, но ничего не нашла. Наконец, подняв глаза, она обнаружила, что уже стемнело и пора зажигать маяк. И тут девочка вспомнила то, о чём за весь день не вспоминала ни разу.
Тьма за окном бесшумно сгущается. У города ещё есть время, но совсем чуть-чуть: можно успеть снять с верёвки развешенное бельё и захлопнуть ставни. Запереть лавки, позвать с улицы детей.
– Ма-а-ам, я ещё немножечко!..
– Никаких «немножечко»! Домой, живо!
Совсем чуть-чуть: старые рыбаки ещё успеют покивать и, блеснув глазом, пробормотать: «Да-а-а… нынче опять громыхнёт. Как тогда-то… и тогда-то… Как тогда на Пасху… и как тогда в феврале, в нордкапский шторм, когда по небу летали овцы, а корабли швыряло о берег… Хотя так-то, конечно, уже не заштормует… Или заштормует?» Они маленькими глотками прихлёбывают молоко. В старину было страшно, ясное дело, – а ну как бывает и хуже? А ну как самое страшное ещё впереди?