Азаров лишь приподнял бровь, выражая недоумение.
– Вам не причинят вреда, – сказал старлей. – Следуйте за нами.
– Тогда зачем вам бластеры? И зачем прислали вас, военных?– резонно спросил астрофизик.
– Ваш друг может быть свободен, а Вы, пожалуйста, следуйте за на нами, – словно мантру твердил одно и тоже военный.
Пилоты переглянулись, Светлов медленно шагнул в сторону, облокотился о стену рядом с панелью управления турболифтом, сложив руки на груди и создавая видимость заинтересованности собственными ботинками.
– У нас временное разрешение на пребывание на станции истекает через час, – упирался Азаров, – и вообще, у меня нет никакого желания переговаривать с кем бы то ни было.
– О временном разрешении можете не беспокоиться.
– Оставьте меня!..
– Извините, но вы вынуждаете нас…
Военные шагнули к лифту, потянув руки к парализаторам; пилоты попятились, и в следующую секунду Вавила с воплем «Ловите!» швырнул чем-то в военных и ударил по сенсорной панели подъемника ладонью. Офицер и военные от неожиданности пригнулись, предмет с грохотом ударился за их спинами о стену и звучно упал. Гидравлическая дверь скользнула перед носом старлея, офицер дернулся вперед, и защемил дверью руку, в которой был бластер. Радим перехватил его кисть и попытался выбить парализатор, в кровь разбивая костяшки противника. Сработала автоматика, лифт снова начал открываться. Послышались возгласы, писк парализаторов, возня. Пока затворка лифта пару раз ходила из стороны в сторону, Светлов успел обменяться смачными оплеухами и тумаками с солдатами, обрушить на их головы запчасти из коробки и послать по матери, а Азаров свалил двухметрового старлея его же парализатором.
Наконец, дверь закрылась, перекрыв дорогу уже шатающимся, изрядно помятым служивым. Подъемник понесся вверх. Оставшись ни с чем, солдат помассивнее с разбитым лицом принялся что-то кричать в ус микрофона у виска, в то время как его более жилистый сослуживец пытался привести в чувство офицера, однако старлей оставался неподвижно лежать на полу в раскинутой позе и ни на что не реагировал после выстрела парализатора.
В небольшой комнате у экрана покачнулась фигура немолодого, но статного мужчины, сопровождавшего ранее императрицу. Он молча наблюдал сцену на лифтовой площадке, транслируемую системой слежения. Со стороны мордобой приобретал оттенок дурной комедийности и выглядел нелепо. Когда военные потерпели поражение, а гости станции скрылись, подданный Ее Величества хладнокровно пробасил «клоуны!» и обратился к находящемуся поблизости начальнику Службы охраны: