– Черт… – зашипела Лотти, массируя палец.
– Шарлотта, пожалуйста, не выражайся! – потребовал Зэйн. Она подняла голову и увидела, что он стоит в дверном проеме с Дэниелом на руках.
– Извини. Пальцем ударилась. Не везет, все одно за другим…
– Он просит, чтобы ты уложила его спать, – произнес муж и чуть приподнял ребенка на руках. – Никогда не хочет, чтобы я его укладывал.
– Когда ребенок устает, он перестает мыслить разумно, – объяснила Лотти, беря сына на руки. – Ничего личного. Ты сам знаешь, что Дэнни проводит со мной больше времени, чем с тобой. Еда в духовке; не забудь взять прихватку, когда будешь ее доставать.
– А ты сама разве есть не будешь? – спросил Зэйн, подходя к столу.
– Я не голодна. Приборы на столе. Я приму душ, спущусь и вымою посуду.
Медленно поднимаясь вверх по лестнице и стараясь не удариться большим пальцем еще раз, она начала напевать сыну колыбельную. Тот гладил ее волосы и тихонько подпевал. Лотти уложила его в кровать, поцеловала и улыбнулась.
– Как ты сегодня провел день без мамы? – с нежностью спросила она.
– Нормально, только вот морковь, которую давали на полдник, была слишком мягкой, и я спрятал ее под подушку, – ответил Дэнни и повернулся на бок, чтобы взять любимую мягкую игрушку из кучки плюшевых зверят, лежащих около его подушки.
Лотти рассмеялась и прикрыла плечи сына одеялом.
– Значит, ты переживешь две недели у няни, пока мама будет занята?
– Конечно, – ответил он, – мне там разрешают прыгать гораздо дальше, чем разрешаешь ты. Я сегодня спрыгнул с третьей ступеньки, и никто не сказал, что мне может быть больно.
– Ну, ты молодец! – Лотти попыталась скрыть появившееся на лице выражение недовольства. – А теперь пора спать, малыш. Завтра утром нам рано вставать.
Она не до конца закрыла дверь его спальни, чтобы услышать, если он проснется и будет плакать, и подумала о том, что сыну, скорее всего, очень нравится у няни. Там, в отличие от дома, над ним никто не «виснет», там веселее. Неужели она говорила ему, что он может поранить себя, если будет прыгать с лестницы? Видимо, говорила. Значит, Дэниелу будет полезно немного отдохнуть от мамы, как и самой маме немного отдохнуть от домашней рутины.
Просунув руку за занавеску, Лотти включила воду в душе, скинула с себя остатки одежды и посмотрела на свое голое тело в зеркало во всю стену ванной. Потом провела все еще липкой ладонью по мягкой коже тонкой шеи. На загорелых плечах виднелись белые полоски от тесемок летних платьев. Обхватила ладонью грудь, которая была упругой и не обвисшей, несмотря на то, что она кормила ребенка своим молоком. Ее живот тоже был в прекрасном состоянии. Растяжки после родов исчезли. Отказ от сахара давал свои результаты – живот был практически плоским. Потом Лотти внимательно осмотрела свои ноги, которыми всегда заслуженно гордилась. Они были длинными, идеально безволосыми и с четко очерченными мускулами. Когда ей было девятнадцать и она шла хоть в мини-юбке, хоть в джинсах, ей вслед оборачивались практически все мужики.