Пожертвовал герой наш многим,
Любовь свою чтоб навестить.
Не будь к нему, болельщик, строгим:
Посмел он дерби пропустить.
Бывала АПЛ>12свирепа!
Жозе>13 в тот вечер против Пепа>14,
Во всеоружии предстал,
А Златан>15 его страховал.
Уж очень каталонца модно
В наш век талантом называть.
Но если будет вам угодно:
Бесспорно! Я готов признать.
Вот только смею утверждать
(Всего лишь пленник рассуждений)
Фортуна – Гвардиолы мать,
А вот Жозе – в когорте – Гений!
IV.
Устали вы, возможно, ждать –
Пора к героям возвращать.
И пусть простит «туманный Альбион», –
Гонимых обскурантами персон
Ютить любитель всех времен.
Адель жила в элитном доме.
С десяток там, ее что кроме,
Подобных многокомнатных квартир
В себе надежно он хранил.
В угоду моде Радамель бородку
Заметную чуть отрастил.
Войдя, консьержа-сумасбродку
В подъезде этим он смутил.
Она жирна, ну в точь – амеба,
Безвестно шею потерявшая особа.
Из туловища сразу голова,
Была картина такова:
В руке одной держала бутерброд,
А во второй малиновый компот.
Пред нею на столе, без перспектив,
Конвейерный дурацкий детектив
Лежал раскрытым на восьмой главе.
Такие нынче: популярные в стране.
Каков купец – таков товар,
Каков приход – таков базар.
Из-под очков взглянув лениво,
Сие творение спросило:
– Мужчина, стойте, вы к кому?
– Подробности важны? К чему?
– Я знаю: здесь вы не живете,
А вдруг вы всех тут нас взорвете?
– Я в пятую на третьем этаже,
Да и бывал я тут уже.
– Не помню, не видала,
Все забывать я стала.
– Я в гости к Сафиной Адель, –
Лишь подытожил Радамель.
– Аделечка! Ах, знаю, знаю.
Ну проходите, одобряю.
– Позвольте все-таки сказать:
Чтоб на людей не клеветать,
Иные книги вам читать
Не помешало бы начать.
Что человека развивают,
А не в массовку превращают! –
И был на этом он таков,
Презритель всяких дураков.
V.
Открыла дверь, видна улыбка.
Как убаюкивает скрипка,
Дурманя человеку разум,
Она пленительную фразу
Переступившему порог произнесла:
«Ах, как же я тебя ждала…»
Внутри убранство таково:
Сомн комнат бежевого цвета.
Как в стилистическом панно –
Оттенки флорентийского рассвета.
Горит искусственно камин,
Уют небрежно создавая.
Обитель множества картин
Предстала, тишину внимая.
Все по-девчачьи, шебби-шик.
Отрада глаз, покоя миг.
Рюши, банты и кружева,
И кипа изящных штучек,
От коих кругом голова,
Безвкусию тут дали взбучек.
Ее доселе он до дома провожал,
Но вот внутри квартиры не бывал.