Вместе со множеством Русских людей, презирающих статус недееспособных физических лиц, я возвращаюсь к Родовым корням Инглиистической Веры. Вдохновлённый примером Азов, наших православных предков, проживавших на Азиатском континенте. Уповая на возрождение Поконов и устоев, регламентирующих наши права.
Надеюсь на то, что читатель проявит заслуженный интерес к Летописной парадигме человеческого развития, которая выгодно отличается от порочной, исторической деградации…
Ещё триста лет назад, выбранный на собрании патриарх, спешил в Верховный Совет Тартарии за подтверждением полномочий, где получал ограниченный по времени, ханский ярлык. Тогда как сейчас, провластный преступник летит в Ватикан, где поделившись награбленным, получает вердикт неприкосновенности из рук глобального предиктора и с религиозной поддержкой, продолжает насиловать бесправный народ.
Поэтому Василий, как авторитетный герой повествования, выступает перед товарищами во время Великой отечественной войны и изобличает деятельность Русской канцелярии, преступно действующей на оккупированных территориях СССР. Которая под знамёнами триколора грабила и убивала Советское население, с целью обогащения банкиров Базеля и Ватикана. Методично исполняя распоряжения Германского рейха.
Таким образом, я заостряю внимание читателя не только на Великом Славяно-Арийском прошлом, но и на современных проблемах международного человечества, однако никого не призываю к насилию, экстремисткой деятельности или религиозной вражде.
В соответствии с первоначальной задумкой, набросок рассказа под названием «Небесная птица», был написан Тарасовым Анатолием Николаевичем, моим отцом. Который однажды, перед обедом, попросил его оценочно прочитать. Я выполнил поручение. Поэтому во время поедания душистых, бабушкиных пирожков, мне пришлось задать ему неудобный вопрос: «Пап, но почему ты очерняешь русских богов и проклинаешь небесную птицу?».
В этот миг, целая гамма чувств отразилась на его строгом лице, а пол-литровая кружка с чаем, вдруг неподвижно зависла в ещё крепкой, крупной руке… Отец словно ждал этого вопроса, однако пожав плечами, вдруг уязвлённо вымолвил: «Не знаю, пока так!». Мне кажется, что он задумал это исправить, вот только жизнь распорядилась иначе…
Вскоре пропал без вести и как выяснилось позже, трагически погиб Владимир (1987-2007), мой младший брат. Поэтому отец горевал, мало писал и после болезни умер. Почти пятнадцать лет, я хранил этот памятный набросок, но лишь до тех пор, пока меня не посетили новые идеи. После этого я завершил его, прославляя Родных богов.