К горлу подступила тошнота.
Его рука попытались проникнуть под платье и добраться до груди.
Нервы сдали. И нога сработала как-то в отрыве от разума – резко врезала самовлюбленному придурку по той части тела, которая мне сейчас угрожала. Я была серьезна, когда думала, что прибью его, пусть только попробует начать поползновения в мою сторону.
Меня сразу же отпустили. Инвуд болезненно согнулся и завыл.
Бежать! Вон отсюда! Навсегда.
Я не собиралась больше причинять ему вред.
Просто не почувствовала слез на своих щеках. Я никогда раньше не плакала! Вроде бы Лейилин вообще не плачут! Но сейчас одна блестящая капелька сорвалась с ресниц и упала Инвуду на голову.
Слишком ярко она блестит, пронеслась в моей голове отрешенная мысль.
В следующую секунду принц дико заорал.
Место, куда попала моя слеза, будто серная кислота разъедала.
– Небо… Инвуд!
Никакой реакции. Его глаза были затуманены болью.
– Кто-нибудь, помогите! – закричала я, срывая голос.
Только секунду спустя осознала, что внизу шумно из-за музыки и всеобщего веселья, меня никто не услышит.
Надо туда спуститься и кого-нибудь позвать.
Или…
Тело била крупная дрожь, разум был мутным от страха. Плохо соображая, что делаю, я взяла телефон принца и набрала короткий номер медпомощи.
Как объяснялась и диктовала адрес, не помню. Полет на слоттерсе – тоже.
Немного соображать начала на старом мосту между замком и древней тюрьмой. В это время суток здесь не было ни души. Я стояла, перегнувшись через перила, и пыталась рассмотреть свое отражение в темных водах.
Небо, что я за чудовище такое?!
Мутант какой-то.
Холодные пальцы ощупали совершенно сухие глаза и щеки. Попытка разрыдаться ни к чему не привела.
Ладно, не все умеют плакать по желанию.
Но тому, что случилось, должно быть какое-то объяснение!
Как назло, оно упорно не находилось.
Я успела успокоиться, замерзнуть и даже начать привычно любоваться старинной красотой вокруг. Прощай, мой любимый город. Прощай, дом. В последние дни все так носились с чувствами Шантии, что я только сейчас вспомнила о собственных. Мне тоже восемнадцать, я тоже уезжаю непонятно куда, пожалуй, еще более непонятно, чем она. Немного страшновато, да… но вместе с тем в сердце поселилась надежда.
Вдруг там будет лучше, чем здесь?
Что, если не зря ниточки, привязывающие нас обеих к этому городу, так стремительно рвутся?