– Я не знал об этой встрече.
– Но ты получил машинописный текст?
– Только что прочитал, да. Кто его написал?
– Это второстепенно. Важнее, не споткнулся ли ты в нем обо что-то.
– Еще как, разумеется. Автор жива?
– С ней все в порядке, – сказала Ди. – Письмо было написано пару недель назад, и она позвонила с лестницы, ведущей в подвал. Йокмоккская полиция приехала к ней приблизительно через час. Не было никаких признаков присутствия там посторонних. И совершенно определенно никаких короедов.
– Но потом она отправила недописанное письмо прямо тебе? – спросил Бергер. – И назвала тебя комиссаром?
– Я и есть комиссар. Получила назначение в НОО.
– Национальный оперативный отдел? Но как это произошло?
– Наша группа ведь развалилась. Аллан ушел на пенсию, у Силь случился инсульт…
– Инсульт? – воскликнул Бергер и почувствовал, как рука Блум сжала его бедро; это заставило его придержать язык.
– Да? – Ди внимательно посмотрела на него.
– Я просто не знал причину смерти, – пробормотал Бергер.
– И на похороны не пришел… Какого черта вас занесло сюда на север? Вы прячетесь? Занимаетесь любовью в каком-нибудь иглу?
Блум опередила Бергера:
– Мы решили в тишине и покое обсудить будущее, открывающееся перед нами по завершении карьеры полицейского. Наши отношения строго профессиональные.
Ди посмотрела на нее, покачала головой и демонстративно повернулась к Бергеру.
– В НОО появилась вакансия, вступить в должность надо было немедленно, и я подала заявление и получила место.
– Поздравляю, – сказал Бергер.
– И первое, что свалилось там на меня – это Йессика Юнссон из Порьюса. Как она сама пишет, известная сутяжница. Все в НОО только покачали головами, когда я показала им письмо. И посоветовали мне сжечь это дерьмо.
– Но ты не сожгла?
– И ты, Сэм, конечно, понимаешь, почему?
Бергер наморщил нос, но ничего не сказал.
– Если это письмо адресовано мне, – сказала Ди, – значит, оно адресовано и тебе, не так ли?
– Я вижу только уйму теорий заговора, – отозвалась Блум.
Взгляды Бергера и Ди скрестились. Они долго не сводили друг с друга глаз, потом Ди продолжила мысль:
– Да, Йессика Юнссон погрязла в теориях заговора. Но одно имя там выпирает, да, Сэм?
– Карл Хедблум, – пробормотал Бергер.
– Здесь написано: «Что рисунок ручкой на бедре Лизы Видстранд даже упоминался в местных газетах, но полиция махнула на это рукой и не изменила мнения о вине Карла Хедблума».