В новую Вечность, которой не может быть.
Всё это так очевидно, что даже тошно,
Как аксиома, заученная до дыр.
Я бы спасла свою жизнь, но она ничтожна.
Ровно настолько, насколько ничтожен мир.
Мы – это дети распада, как все поэты.
Мы не рисуем нот, не поём картин.
Я уже многое выслушала об этом.
Хоть напоследок,
Пожалуйста,
Прекрати.
Освободите небо
Мы избежали стресса,
Спрятались в мнимом царстве.
Завтра стакан эспрессо
Станет твоим лекарством.
Завтра сотрет и смоет
Все твои дни и годы.
Город умрет с тобою.
Смысла просить свободы
Нет и не будет точно —
Вечность тебя захватит.
Ты пустота меж строчек,
С выпада, на расплате.
Книжечка с дальних полок,
Горло стянувший полоз.
Ты ледяной осколок
Мира, который смёл нас.
Ты неживой и мрачный,
В темных тонах-оттенках,
Знаем ли однозначно,
Сколько таких систем, как
Наша с тобою Бездна?
(Был коридор зелёным)
Можно ли безвозмездно
Выбраться из неё нам?
Сто разноцветных нитей
Нас оплетают слепо.
Котики, отодвиньтесь.
Освободите небо.
Посади меня в темную, полупустую клетку.
Подготовь меня к самой мучительной смертной казни.
Двадцать первого марта я выдам тебе конфетку,
У меня, получается, профессиональный праздник.
*
Миру поведай рьяно, как все жестоки, как они алчут вцепиться друг другу в глотки. Это не я, это света внутреннего потоки прорываются из меня пустотками. Вырываются и утопают в каждом потерянном – комнатные растения. Мы будем самой искренней и бумажной попыткой чтения. Самым любимым кругом чужого ада, самым живым, имеющим смысл мирком. Ты продолжаешь кричать, что писать – награда, но никому до сих пор не сказал о ком.