Аллейн двумя пальцами приподнял записку, и за ней обнаружилась маленькая коробочка, наполовину заполненная таблетками.
– Взгляни-ка, Фокс, – сказал он.
– Так, так, – произнес Фокс, нацепив очки и внимательно посмотрев на коробочку. – «Братья Симон». Что нам про них известно?
– Амфетамины. Препарат запрещен в Великобритании. – Аллейн положил одну таблетку себе на ладонь. Едва он успел убрать коробочку на место, а таблетку положить в карман, как Фокс бросил:
– Идет.
Только Аллейн успел закрыть дверцу буфета и уселся обратно на стул, как звук неровных шагов возвестил о приходе мистера Харкнесса в облаке свежего перегара.
– Прошу прощения, – сказал Харкнесс. – Желудок вдрызг расстроился. Последствия шока. Так что вы говорили?
– Да я уже закончил, – ответил Аллейн. – Хотел только спросить, не будете ли вы возражать, если мы осмотрим ваши владения: место происшествия и так далее.
– Да смотрите где хотите, – ответил Харкнесс. – Только ради бога, умоляю вас, не заставляйте меня туда идти.
– Нет-нет, конечно, можете не ходить, если не хотите.
– Мне этот овраг снится, – прошептал Харкнесс, потом после долгого молчания добавил: – Меня заставили на нее смотреть. Опознание. Ужасное зрелище. Ладно, не смею вас задерживать. Удачной охоты. – Он издал лающий звук, похожий на смех, не без труда встал на ноги и всхлипнул.
Когда Аллейн, Фокс и Планк уже были у выхода, Харкнесс, шатаясь, проковылял по коридору к Аллейну и всучил ему розовую брошюрку.
«ВИНО – ГЛУМЛИВО, – гласил яркий заголовок. – СИКЕРА[20] – БУЙНА[21]».
– Прочитайте, – проговорил, запинаясь, мистер Харкнесс. – Изучите, запомните и хорошенько усвойте[22]. До встречи в воскресенье. – Он резко повернулся и удалился, на ходу помахав рукой. Звук его неровных шагов затих в коридоре.
– Такими темпами он долго не протянет, – покачал головой Фокс.
– Бедняга не в себе, мистер Фокс, – сказал Планк, будто чувствуя необходимость оправдать поведение земляка. – Совершенно не в себе. Это все выпивка.
– Да уж, понятно.
– Он не привык к алкоголю.
– Как я погляжу, успешно привыкает, – констатировал Фокс.
– А раньше он пил? – спросил Аллейн.
– Ни капли в рот не брал. Говорил, что пьяниц ждет геенна огненная. А его душа, мол, спасена, – добавил Планк.
– От чего? – удивился Фокс. – А, ну да, вечные муки в аду и все такое… А про воскресенье он что сказал? Кто-то собирался встретиться с ним в воскресенье?