– Самый апатичный мужчина, какого я видела, с кольцом-печаткой на пальце. Ну, ладно, я снобка, – сердито призналась Сибил и всадила нож в свою отбивную.
В конце концов она свела-таки разговор к садовнику. Брюс, как всегда, был «идеален». Он заметил, что у Сибил измученный вид, и принес ей в подарок раннюю репу.
– Помяни мое слово, – сказала она, – в этом мужчине что-то есть. Ты, конечно, можешь относиться скептически, но это так.
– Если вид у меня скептический, так это потому лишь, что я не понимаю, что именно ты разглядела в этом самом Брюсе?
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Если уж быть до конца откровенной и прямой, – породу. Вспомни, – сказала она неожиданно, – Рамси Макдональда[14].
– Ты считаешь, что Брюс – незаконнорожденный отпрыск какого-то аристократа?
– Странные вещи случались и прежде, – загадочно произнесла Сибил. Она минуту-другую неотрывно смотрела на Верити, потом беспечно добавила: – Ему не очень уютно у своей ужасной сестрички Блэк – крохотная темная комнатенка, даже вещи негде разложить.
– Вот как?
– Да. Я подумываю, – поспешно закончила Сибил, – о том, чтобы поселить его в конюшенном доме, ну, ты знаешь – в бывшей кучерской квартире. Нужно будет, конечно, привести ее в порядок. По-моему, хорошая идея – дом не будет пустовать в наше отсутствие.
– Ты бы поостереглась, милая, – сказала Верити, – а то не успеешь оглянуться – окажешься королевой Викторией для этого Брюса Брауна[15].
– Не будь смешной, – ответила Сибил.
Она безуспешно пыталась заставить Верити назвать точную дату, когда та приедет к ней в «Ренклод» на диетический обед.
– Это меньшее, что ты можешь для меня сделать, – жалобно сказала она. – Я окажусь там совершенно одна, среди зануд, и мне будет смертельно не хватать сплетен. А кроме того, ты сможешь рассказать мне новости о Пру.
– Но в повседневной жизни я не вижусь с Пру.
– Пригласи ее на обед, дорогая, расспроси…
– Сиб, да она умрет со мной от скуки.
– Ошибаешься, ей это очень понравится. Ты же знаешь, как она тобой восхищается. Бьюсь об заклад, что с тобой она будет откровенна. В конце концов, ты же ее крестная.
– Одно из другого не вытекает. Даже если она и разоткровенничается, я ничего не расслышу.
– Да, такая трудность существует, я знаю, – согласилась Сибил. – Ты должна попросить ее говорить погромче. В конце концов, ее друзья как-то же ее понимают. Гидеон Маркос, к примеру. Но это еще не всё.