– Замечательная идея! – воскликнула Прунелла. – Да, попробуй. Скажи, что она выглядит как мадам Онассис.
– Это неправда. Ничего подобного, даже близко. Она – меньше чем кто бы то ни было, – заметила Верити.
– А она думает, что похожа.
– Попробовать все же стоит, – подхватил Гидеон. – Терять все равно нечего.
– Больше нечего.
Он отсутствовал дольше, чем они ожидали, а когда вернулся с сумкой Прунеллы, вид у него был растерянный. Он завел машину и тронулся.
– Ничего хорошего? – решилась спросить Прунелла.
– Во всяком случае, она ничем в меня не запустила.
– О, даже так?
На обратном пути она была очень молчалива. Сидя на заднем сиденье, Верити видела, что она положила руку на колено Гидеону. Он коротко накрыл ее ладонь своею и посмотрел на нее. Он хорошо знает, как с ней управляться, подумалось Верити. Сомнений в том, кто у них главный, не возникнет.
Когда они подъехали к ее дому, Верити пригласила их зайти выпить, но Гидеон сказал, что их ждет его отец.
– Я сама провожу крестную Вэ в дом, – сказала Прунелла, увидев, что Гидеон собрался это сделать.
Она вошла внутрь вслед за Верити, поцеловала ее и еще раз горячо поблагодарила, а потом спросила:
– Насчет мамы. У нее был удар?
– Дорогая моя, почему тебе это пришло в голову?
– Ты же заметила, я видела, что ты заметила.
– Не думаю, что нечто подобное имело место. В любом случае врач поставил бы тебя в известность, если бы было что-то серьезное.
– Может, он не знал? Может, он плохой врач? Прости, я забыла, что он твой друг.
– Он мне не друг. Так или иначе, это не имеет значения.
– Думаю, мне нужно ему позвонить. Что-то с ней не так. Скажи честно, ты ведь тоже так думаешь?
– Ну, может быть.
– И тем не менее…
– Что?
– Как это ни странно, она при всем этом выглядит… взволнованной и довольной.
– Мне тоже так показалось.
– Это очень странно, – сказала Прунелла. – Вообще все странно. Как-то… расплывчато, что ли. Как бы там ни было, врачу я позвоню. Завтра. Ты как, одобряешь?
– Да, дорогая, – ответила Верити. – Одобряю. Это поможет тебе успокоиться.
Однако потребовалось очень много времени, прежде чем Прунелле суждено было достичь желанного спокойствия.
VII
В пять минут десятого тем же вечером сестра Джексон, работавшая и жившая в «Ренклоде», остановилась перед дверью Сибил Фостер, из-за которой доносились звуки работающего телевизора. Она постучала, открыла дверь и, достаточно подождав, приблизилась к кровати. Пять минут спустя она покинула комнату и поспешно зашагала по коридору.