– Когда чего-то хочешь, важно правильно сформулировать: чего именно? И тогда… Вселенная войдет в резонанс с твоими мыслями, она станет пульсировать в нужном ритме, весь мир пойдет навстречу твоим желаниям! Любое, даже самое незначительное, совсем не связанное с тобой и твоей жизнью, событие окажется направлено на исполнение твоих планов! – профессор Федор Семенович Акулов оторвался от компьютера и позвал: – Светлана Анатольевна, душа моя! Отчего я сам сижу за этой чудесной печатной машинкой? Ведь я набираю тексты со скоростью разрушения Стоунхенджа! Сделай милость, побудь секретарем…
Ответом была тишина.
Профессор Акулов поднялся, неторопливо прошел от компьютерного стола к окну и обратно. Мысли бурлили и лились через край. Тезисы, аргументы, примеры, ярко иллюстрирующие его рассуждения, требовали срочной фиксации. Но – вот незадача-то! Федор Семенович и до аварии не особо дружил с компьютерами, а уж теперь, пока найдет нужную букву, забывает, о чем писал… Акулов с отчаянием потер виски. Жена, его ангел – хранитель и бессменный помощник, отчего-то не спешила на выручку.
«Помилуйте, в чем это у меня руки? Когда и чем я успел так, прямо скажем, по-свински…» – Акулов замер. Кровь. На его руках была кровь.
Осознание реальности сжало сердце холодными тисками. Профессор в панике заметался и выскочил из комнаты.
Входная дверь стояла, распахнутая настежь. Светлана, его голубка, лежала в луже крови.
«Я пытался ей помочь? Или… Боже правый! А что я делал в нашей квартире? Кажется, хотел вызвать скорую помощь? А может быть, полицию? Почему открыта дверь к нашей соседке Танечке?»
Профессор Акулов в прошлом году имел неосторожность перебежать дорогу на красный свет, с обочины прямо под автобус… и в длительное забытье. После того дорожно-транспортного происшествия он лежал в коме, а когда проснулся, выяснилось: повреждения мозга существенны и необратимы. В итоге его, светило науки, признали недееспособным. Светлана Анатольевна, милая его Светочка, перешла от статуса вдохновителя, секретаря и обожествляемой женщины в статус опекуна и сиделки.
Она, как могла, выхаживала любимого супруга.
Со временем почти все функции организма восстановились, но профессор до сих пор страдал постоянными провалами в памяти. И, если верить Светочке, во время таких провалов, ощущал себя молодым и безрассудным: на даче прыгал через костер, лез на тополь, чтобы во всеуслышание прокричать миру о своей любви к даме сердца, гонял тяпкой соседа, рискнувшего сделать комплимент его обожаемой…