Зимние истории - страница 2
Тогда он долго стоял на крыльце, смотря на тающий снег, в котором уже поселилось солнце. Оно смеялось и искрилось, гоняло маленьких зайчиков по поляне, подмигивало и кувыркалось в полупрозрачных облаках.
Чуть позже, когда снега почти не оставалось, Зим надевал темные очки, делавшие его больше похожим на стрекозу, накидывал индейское пончо с ярким рисунком, на голову – шляпу с лихо выгнутыми полями, и, подняв свой длинный морщинистый нос к солнечным лучам, отправлялся гулять, навещая друзей-приятелей, с которыми не общался по три-четыре месяца ледяного безвременья.
Все последние новости он старательно заносил в блокнот, чтобы потом более подробно разобраться в том «почему утки остались зимовать, что творится на дальнем болоте, или какое варенье вкуснее всего в этом году».
Про свое зимнее отшельничество он забывал до следующего декабря, ведь оно было лишь молчаливым собеседником во время мучительно-долгой, вьюжной зимы. Ему с лихвой хватало того общения, которое теперь могли дать его старые знакомцы, а, уж поверьте, многие из них любили поговорить.
Но сейчас весна была далеко впереди, декабрь только-только ступил на скользкий путь холодов. Земля хоть и была уже покрыта снегом, но то там, то здесь все еще пятнами проступала грязно-желтая пожухлая трава. Она торчала из-под снега маленькими островками в память о прошедшей осени.
Когда наступил вечер, Зим вновь завел свою любимую пластинку и устроился в кресле напротив окна, еще не покрывшегося инеем. Сквозь него можно было наблюдать, что творится снаружи. А там было темное-темное зимнее небо с тяжелыми тучами, из которых шел снег. Он падал, и снежинки переливались, отражаясь в свете горящих в комнате свечей. Музыка текла медленно, убаюкивала и укачивала на волнах тягучей мелодии. Звуки лились, опутывая комнату паутиной отточенных нот, взбирались на подоконник, и, свесив свои маленькие ножки, болтали ими в такт.
– Раз снежинка, два снежинка, три… – считал Зим. А они падали и падали, падали… сотни, тысячи, миллионы. – Тридцать восемь, тридцать девять, сорок, – он смотрел на падающий снег до тех пор, пока на кухне не засвистел чайник. «Иду, иду», – проворчал Зим. Самое время для чая.
Он принес горячую чашку в комнату, и еще ближе придвинул кресло к окну, чтобы лучше видеть, что происходит по ту сторону холодного стекла.