Собираюсь уезжать на три дня. Не по делу. Просто отдохнуть.
Мама манипулирует. Любимая мама. Рассказала мне все ужасы, которые происходят на дорогах. И о состоянии дорог тоже рассказала. Целая история была о том, какое грязное сейчас море и как вредно в нем купаться. О том, какая бывает погода – вьюги, метели, проливные дожди – и о том, какие катастрофы случаются на планете – оползни, землетрясения и потопы – была составлена целая лекция.
Отдельным мотивом шли короткие рассказы о том, как ночью в дверь может кто-то позвонить, как в соседнем подъезде ограбили квартиру, как не дремлют всякие мошенники и как страшно стало жить.
Все понимаю. Мама манипулирует. Не от хорошей жизни. Не для того, чтобы испортить мне настроение. Не потому, что хочет навредить. Это – страх. Безотчетный страх пожилого человека. Она действует доступными ей способами.
В таких случаях, когда речь идет о пожилых людях, обычно говорят: придумайте маме занятия. Деятельному человеку скучно и страшно на пенсии в одиночестве.
И предлагают: от вышивания крестиком до зарядки и ухода за домашними растениями.
Что может увлечь именно мою маму?
Стихи!
Это – ее страсть, утешение, восторг и увлечение всей жизни.
Я погружаюсь в поэзию.
Мою маму сложно удивить стихами. Учитывая то, что она может забыть, пила ли она сегодня с утра таблетки, она часами наизусть читает Лермонтова, Ахматову, Пушкина, Вертинского и многих других.
Поэтому я должна сделать такую подборку, которая ее удивит, развлечет, простимулирует выучить наизусть хоть пару новых четверостиший и скоротает то время, пока меня не будет в Киеве.
Естественно, это должны быть стихи о любви и о жизни.
Погружаюсь в поэзию.
И понимаю: поэты обладают совершенным умением не только писать стихи. Они умеют страдать! Если не предательство, то смерть, не измена, так грусть, не разочарование, так несправедливость.
Очень трудно найти какие-нибудь глубокие, но, в то же время, позитивные и жизнеутверждающие стихи.
Я показываю маме свою подборку. Наслаждайся, любимая, и дай мне расслабиться в течение трех дней.
Мама с благодарностью смотрит на меня и начинает читать наизусть «Мцыри». С выражением и пафосом.
Я понимаю, что это надолго. А у меня еще много дел.
– Ну все, мамочка, я побежала, – я прерываю великолепие лермонтовских строк, целуя ее в щеку.