– Чертов мир! Чертов ты! Ты никогда не ответишь мне взаимностью… – кричит на меня она и бьет в грудь.
Но я не могу ей снова ничего ответить. И стараюсь не слушать ее больные моему слуху слова. Но стуки ее кулаков по грудной клетке все усиливаются.
– Черт тебя подери, Рид!
Но в моих глазах она видит пустоту. Словно песчаный ветер стер их уже до дыр. И остались только белые зрачки. Цвет поблек. Был не живым.
– Черт тебя подери… Рид…
Силы ее иссякают и стуки прекращаются. Но их ощущение все еще остается. Словно кто-то продолбил насквозь мою грудную клетку и начал вырывать с хрустом ребра. Я надеялся, что новый рассвет мы увидим на новом месте. Нежели тут. И тот «Дом», который я увидел, когда сбежал от них вчера, был бы «Нашим Домом».
Мухи летали вокруг. От них клокотали нервы. Мы и забыли приятные нам запахи. Ведь вокруг была лишь гниль. Внизу была лишь гниль. И черви доедали ее, и озверевшие дворняги, и звери, и мерзость, что выжила после атомного дождя, пролившегося на весь город, который смывал и разъедал тела и всех вокруг. И лишь люди в домах, спрятавшись в глубоких подвалах, смогли выжить. Хоть и вонь впитывалась в землю и тот крик. Тот крик, что рвал уши. Словно ты был на этой чертовой улицы, и твое тело медленно кусками отрывалось и смывалось в дождевые стоки. Чертовы войны довели нас до бескрайности, что не было различия, где бы возвышался ядерный гриб. И эти дожди пошли. Они хлынули невзначай и, лишь посмотрев в окно, мы увидели ту непостижимую боль, что испытали люди.
– Прости меня… – снова обнимает Лиза. – Я опять сорвалась…
И эти фразы мягко легли на душе и успокоили мое колотящееся сердце.
– Завал расчищен! Отправляемся в путь! Рид, нам надо идти дальше? – раздается голос.
– Да! Нужно дойти до тупика и свернуть на право, до красной крыши офисного здания… – отвечаю я незамедлительно.
Люди слушаются меня и идут дальше, перекидывая помостья, сбитые из досок, через крыши. И хорошо, что строения были построены так близко. Единственный плюс от процветающего в стройках города. Разрешения давали всем. И все битком строили, как попало, рядом, стена к стене, и лишь метр разделял их. Я помогаю Лизе встать, но ее ноги так слабы, что мне приходится ее нести на руках.
– Ты мой гигант… – отвечает она и улыбается.
Но усталость ее одолевает, и она каждую минуту пытается закрыть глаза.