СТАРУХА: А я сёдни и не жду, валенок ты старый! Я сёдни гуляю!… Вот только Петька чё-то замолчал.
Она идёт к кровати, садится, берёт гармонь и неожиданно начинает «пиликать» «Катюшу».
Наливай, Ваня, по чарочке да поднеси гармонисту! (поёт) «Ой, ты песня, песенка девичья, ты лети за ясным солнцем вслед…»
СТАРИК: Лихо ты!… А мне так и не пришлось. То работал, то шабашил… То то, то сё… А то дети.
СТАРУХА: А то – пил.
СТАРИК: А как же!? Природа, видно, наша такая. Миталинтет особый – так щас говорят. Х-хе… Похоже выводишь песню-то.
СТАРУХА: Петька научил… Я, бывало, прибираюсь тут, а он за окном играет, играет… Возьму гармошку, к окну подойду, он мне и покажет, на какую кнопку нажать.
Старухино «пиликанье» подхватывает за окном Петька. Играет, как всегда, мощно, сочными и чёткими аккордами. СТАРУХА смолкает. ДЕВУШКА у окна рыдает.
ДЕВУШКА: Ну и пусть… пусть услышит, какая я дура… несусветная!… Что ни с того ни с сего разревелась… Ой, да мамочка моя! Ой, да как же? (вдруг перестаёт плакать) А проводить-то?! Ой, какая ж я!…. Хуже, чем дура! Я догоню, догоню…
Она выбегает из избы. Петька почему-то резко перестаёт играть.
СТАРИК: (задумчиво) Да…
СТАРУХА: А? Чево?
СТАРИК: Гуляем, говорю… Ну, гармонист аховый, бросай свою фортепьяну. Иди, мадама, к столу!
СТАРУХА: Эт чево ж ты меня по всякому?
СТАРИК: Расфуфырилась, больно! И губы, вон, нарисовала до носу!
СТАРУХА: Чай, не картошку копать пошла, а на свиданье! (отставляет гармонь, встаёт) По лампидринчику?
СТАРИК: Как, как?
СТАРУХА: Да эт мой, старший… Да Ванька-то! Кажись, так говорит…
СТАРИК: А мой… Нет, не так. Похоже, но… По лампадочке, што ль?! Вот, ага! Да один хрен!
СТАРУХА: (подходит) Дети у нас хорошие. Ванька у меня уж сам дед.
СТАРМК: Так ты у нас «пра»?
СТАРУХА: А ты, скажешь, нет?
СТАРИК: Ей-богу, нет! Мой-то старший моложе твоего.
СТАРУХА: Как это так? Ты в два раза меня старше, а он моложе моего?! Как разобрать-то?
СТАРИК: Э-э, подруга!… Знать бы как разбирается, собирали б по-другому.
СТАРУХА: Ну, нас-то с тобой собрали крепко. До стольки щас не живут, нет!
СТАРИК: И Петька, вон, неплохо… Культя до трусов, с войны аж, а живёт. Догоняет по годам-то!
СТАРУХА: Догнал бы, да вторая отказала. Чево он молчит-то?
СТАРИК подходит к окну, смотрит в него, прислушивается. Опираясь на палку, подходит к нему и СТАРУХА.