Денис решил присмотреться
и выяснить всё у островитян. Так случилось, что этот
клочок суши обезлюдел, а потом его вновь заселили. Среди
горожан преобладали русские и европейцы. Встречались греки,
египтяне, марокканцы и даже грузины. Все они почему-то выбрали
русский в качестве государственного языка. Что,
в принципе, радовало.
Мир, в который попал Денис, агенты
между собой называли Пустырем. Вообще, у сотрудников «Барона Самди»
были придуманы прозвища для всех Земель, где они открыли свои
офисы. А работали агенты в двадцати четырех срезах реальности. О
своём головном офисе, технологиях и возможностях наниматели Дениса
не распространялись. Егор лишь заметил мимоходом, что миграция в
многоуровневой вселенной развита хорошо, и есть миры, в
которые достаточно сложно попасть. Вообще, «Барон Самди» старался
перебрасывать людей в ближайшие альтернативы — такой подход сильно
упрощал адаптацию. В дальних срезах, добавил разговорчивый агент,
вы бы не прижились, там всё принципиально иное. В эти
альтернативы суются лишь подготовленные путешественники, пожившие
на разных планах. Отличия кроются в хронологической удаленности
точек ветвления. Чем больше столетий минуло с тех пор, как
образовалась событийная развилка, тем более странным и
несуразным кажется путешественнику чужой мир. Разумеется, в
качестве пункта отсчета используется материнский срез
мигранта. Мы предложили тебе самый простой вариант, добавил
Егор.
Денис собирался отдохнуть несколько
дней от переезда и всего остального, а после
заняться детальным изучением Пустыря. Остров, на котором они
с женой и детьми поселились, назывался Последней Гаванью.
О происхождении этого названия стоит поговорить
с местными старожилами, добавил агент. Например, с мэром.
Или директором порта. Денис кивнул и поставил себе зарубку
на будущее. Он никуда не спешил — впервые
за долгие годы. Островок был гостеприимным, его обитатели
нравились не только Денису, но и Кате. А такое
случается редко. Отзывчивость и желание помочь — редкие
для современных белорусов качества. У грузин такое
в порядке вещей, думал Денис, усаживаясь вечером
в кресло-мешок на веранде, а у нас — нет.
Видимо, причина в замкнутости общины — все жители острова
зависят друг от друга.
Еду им доставили
в первый же день. Забили до упора двухстворчатый
холодильник всякой всячиной. Кухонные ящики наполнились крупами,
бобами, солью, сахаром и специями. Появились фрукты —
в большом количестве. Денису казалось, что он провалился
в кроличью нору, и перед его глазами разворачивается
сюрреалистический сон, которому нет конца. И никакого
пробуждения. Катя сказала, что так не бывает, но этот сон
и ей пришёлся по вкусу. Первые несколько дней они
продолжали ходить в залитый дождями Гродно. Олесю забрали
из сада, а Максим доучивался последние деньки
в школе. Потом Денис решил не мучить сына и дать ему
возможность отдохнуть от ежедневной рутины.