– Тужься, родная. Скоро все закончится. Тужься! – кричит мать. – Задушишь мальца!
Как же я могу тужиться, если не работает ни один мускул. Так ему и надо, пусть задохнется…
– Нужно доставать. Времени больше нет, сам не пройдет, – вроде, говорит повитуха.
Адская боль прорезает тело, и вместе с ней я слышу нечеловеческий крик. Кричу я, – успеваю подумать, проваливаясь в темноту.
* * *
– Вера, проснись. Вера! Да, что с тобой?!
Я открыла глаза, все еще ощущая боль. Рядом сидел перепуганный Захар.
– Что случилось? – Голос показался чужим, такой он был у меня хриплый.
– Ты кричала во сне?
– Я кричала?
– Ты орала, будто тебя режут на куски.
– Господи, какой кошмар! – Я наклонилась вперед и спрятала лицо в ладонях. – Это было так ужасно…
– Что было-то? Тебе приснился страшный сон?
Захар отвел мои руки в стороны и заставил посмотреть на себя.
– Что тебе снилось?
– Я хотела его убить.
– Кого?
Как я могу рассказать? Кто поверит, что во сне я живу чужой жизнью, если даже бабушка не придала этому значения? А Захар и вовсе решит, что я сумасшедшая. И потом, если рассказывать, то все сначала. А я не могу… снова пройти через это.
– Это был просто кошмар. Забудь, – как можно увереннее попыталась ответить я.
Какое-то время Захар продолжал меня рассматривать, а потом с тенью обиды в голосе произнес:
– Как хочешь. Сейчас кормить тебя буду. Не спи…
Через десять минут, когда я уже измучилась прокручивать в голове сон, Захар вернулся с уставленным подносом. Заставил меня удобнее сесть и положил поднос на ноги.
– Не очень удобно, понимаю. Но лучше, чем идти на кухню. Лопай, – велел он.
– Тут все, что ты нашел в холодильнике?
Такого разнообразного обеденного меню у меня еще не было. В центре подноса красовалась самая большая из глубоких тарелок борща с щедрой порцией сметаны. Бутерброды с маслом, колбасой, сыром… Варенье в маленькой вазочке. Гроздь винограда на блюдце. Остатки пельменей тоже в глубокой, но поменьше, тарелке и тоже улитые сметаной. И огромная чашка чая с молоком.
– Я все это должна съесть?
– Я помогу тебе, потому что, если честно, ужасно проголодался. И нанюхался к тому же…
– И что будешь есть ты?
– Если ты не против, то борщ. Обожаю такой вот – красный, густой… И чтоб сметаны побольше.
Определенно, у него талант смешить меня. Я чуть не расплескала все, пока смеялась. Захару пришлось держать поднос, пока не успокоюсь. Ну конечно, как я могла подумать, что столько борща он мог принести мне?