Вторая субкультура, кунцевская, названа так потому, что станция метро «Кунцевская» ассоциируется с местом обитания номенклатурных работников высокого ранга (партийных функционеров, высокопоставленных чиновников, крупных хозяйственников, генералов, академиков, председателей правлений творческих союзов и т. п.). Комплекс элитных домов около станции метро «Кунцевская» получил поэтому среди москвичей ироническое название «Царское село».
У проживающих в Кунцево, и не только в этом микрорайоне, номенклатурных работников имелись характерные черты, которые выделяли их среди других москвичей и позволяли считать представителями одной субкультуры[2]. В отличие от людей с Арбата, многие из представителей кунцевской субкультуры были выходцами с периферии. Система партийной работы с кадрами предусматривала перемещение людей из Москвы в провинцию и наоборот.
Наконец, третья московская субкультура – пролетарская – может быть названа таким образом как по преимущественному простонародно-рабочему происхождению и положению, так и по названию одной из станций метро, расположенной на востоке столицы. Именно в этих районах города сосредоточены промышленные предприятия и, соответственно, живут работающие на них люди.
Среди пролетариев было много провинциалов, приехавших в Москву «по лимиту». Как известно, в течение многих лет отцы города старались из идеологических соображений поддерживать в Москве достаточно большое число представителей рабочего класса. Без пополнения людьми с периферии эта часть населения столицы быстро таяла, так как многие ее представители выбивались из рабочих в другие, более престижные группы. Тем не менее, значительная часть оставалась работать на предприятиях или, во всяком случае, жить в прилежащих к ним районах города. К людям пролетарского типа относились не только приезжие, но и коренные москвичи, в силу каких-то причин не способные или не желающие переходить в иные социальные группы.
Глава I
Общая характеристика представителей московских субкультур
Оценивая внешность и манеру поведения представителей московских субкультур, необходимо отметить, что между представителями арбатской, кунцевской и пролетарской субкультур всегда были заметные различия. При этом симпатии населения, в особенности интеллигенции (если говорить, допустим, о 80-х годах), были, уж точно, не на стороне той субкультуры, которую представляла начальственная номенклатура. Давайте вспомним кинофильмы и художественные произведения того времени. Несмотря на героические усилия заказной и «секретарской» художественной литературы и кинематографии, подкрепленные талантом М. Ульянова, Е. Матвеева, В. Самойлова, П. Вельяминова, положительный образ секретаря обкома не встречал особого отклика в сердце простого человека. Люди не верили в демократичность и честность номенклатурного персонажа.