Начиная с того дня все, что происходило между нами, иначе как головоломкой назвать было сложно. Он нарочно ставил меня в явно неловкие ситуации, изучал меня.
Дима знакомил меня с Нью-Йорком. Иногда брал меня погулять вдвоем, иногда – вместе со своими друзьями. Иногда он вообще не приходил ночевать домой после работы, а иногда был очень внимательным. И все это вроде было интересным, необычным, новым, манящим, но мне тогда было не до этих игр. Я уже слишком устала от Америки со всеми ее испытаниями, устала настолько, что снова стала себя терять. Да, принимала его необычное поведение и никогда не пререкалась, потому что знала: я ему никто и он мне ничего не обещал. А у меня, кроме него, никого не было в этой чужой стране, мне нужно было держаться за него хотя бы какое-то время.
Как-то я сказала ему:
– Так странно, вот сейчас мы живем вместе, готовим, прибираемся. А совсем скоро разъедемся по разным городам России и больше никогда не увидимся.
И это не имело никакого подтекста или намека. Конечно, так оно и будет, сомнений нет – «курортные» отношения практически никогда не выходят за рамки того места, где они случились, а у нас к тому же и желания развивать их особого не было.
– А почему ты решаешь за двоих? Привет, вообще-то, тут еще есть я. А представь, если как-то вдруг я найду тебя, где бы ты ни была.
Так мы и провели оставшиеся дни. Первая волна окрыляющей романтики постепенно сменилась усталостью от постоянного напряжения и недопонимания. Я просто растягивала это время своим смирением, ничего не просила и не ждала. Такие отношения перестали приносить мне радость. Тратила слишком много энергии на осмысление его поступков и попытки понять их мотивы. Их неоднозначность с трудом укладывалась в моем сознании. Со временем это просто наскучило, и я уже считала дни до возвращения домой. Мне хотелось быстрее проститься с Димой, чтобы сохранить все приятные воспоминания о нашей связи, пока они не рассеялись в новом опустошающем одиночестве вдвоем.
* * *
Первое время после возвращения из Америки мы общались почти каждый день, но по делу – я высылала ему его фотографии, а он мне – мои вещи, которые я забыла в нью-йоркском доме.
Когда все было сделано, я предложила ему приехать к нам на концерт одной из его любимых групп. Дима, к моему удивлению, выразил оживленный интерес и сказал, что постарается… Но не приехал, и наше общение постепенно сошло на нет.