Викториано Валенсия в тот день проходил альтернативу, чтобы стать настоящим матадором, но показал, что он по-прежнему не более чем ученик, за плечами которого несколько ярких представлений, но никаких гарантий будущего успеха. Хулио Апарисио, умелый и опытный матадор, глупо провел свою линию, основную работу с быками. Он даже не пытался скрыть их недостатки и все время демонстрировал публике, что быки не нападают, вместо того чтобы заставить их нападать. Как многие матадоры, заработавшие кучу денег в начале карьеры, он ждал беспроблемного и неопасного быка, вместо того чтобы вытянуть все возможное из тех быков, что есть в наличии. Апарисио не показал ничего ценного ни с одним из быков, но прикончил их грамотно и быстро, без изысков, просто чтобы доказать себе и любому, кого это волновало, что он умеет действовать эффективно. Никого это не волновало.
Лишь выступление Антонио помешало той корриде стать полным провалом. Он смог впервые показать Мадриду мастерство, которого достиг. Его первый бык был никчемным. Он сторонился лошадей и не желал атаковать тореро, но Антонио вцепился в него, очень тонко и филигранно вытянул на себя плащом, завлек, обучил, ободрил его, подпуская все ближе и ближе. Он превратил застенчивое животное в боевого быка прямо на глазах у публики. Знание быков и удовольствие, которое получал Антонио от работы с ними, казалось, воздействовало на животное, пока бык наконец не понял, чего от него хотят. Если же у быка возникала неподходящая мысль, Антонио аккуратно, но твердо переубеждал его.
За время, прошедшее с нашей последней встречи, Антонио отшлифовал мастерство работы с капоте до совершенства. Это были не просто изумительные круговые обводы быка, несущегося по прямой, к которым стремится любой матадор. Каждое движение капоте направляло животное, чтобы его тело пронеслось мимо человека, управляющего быком складками плаща, и чтобы тут же развернуть его и заставить повторить попытку. И всякий раз рога проходили в считаных сантиметрах от человека. Движения капоте филигранно вели быка, сдерживая его движения, словно в замедленной съемке или в странном сне.
При работе с мулетой Антонио не использовал никаких хитростей. Бык уже был в его власти. Он создал его, вылепил, отполировал и убедил, не причиняя боли, не ломая и не наказывая. Он приглашал его вперед взмахом мулеты в левой руке и пропускал мимо себя снова и снова, потом направил рога и всю тушу быка себе в грудь настоящим пасе де печо, проходом мимо груди, после чего одним изгибом запястья развернул для заклания.