Я окаменел… ну точно, ко мне же вернулись воспоминания Питера о
его жизни, но почему я не помнил это? Этот мир безумен. Флеш
Томпсон — женщина… сейчас, увидев его вживую, я начал припоминать:
этот… эта Флеш, хоть и была по характеру такой же наглой и
жестокой, как её двойник в моём мире, к Питеру агрессии не
проявляла никогда.
Собственно, всякий раз, когда она видела Питера бредущим в
школу, Флеш останавливалась и подвозила его. Нонсенс! Флеш Томпсон
пытается быть дружелюбной к Питеру Паркеру. Для меня это дико, но
это факт.
Я сел в машину и, к своему стыду, ощутил облегчение оттого, что
конфронтации не будет.
— Опять прогулял полмесяца, — весело, даже с некоторой толикой
зависти или восхищения, сказала девушка и, не дождавшись ответа,
продолжила, — не подумай, я тебя не осуждаю. Что делал на этот раз?
Придумал какую-нибудь новую крутую научную штуку?
А она хорошо понимала прошлого Питера, с удивлением заметил я.
Сразу же попыталась перевести разговор на интересную тему, ведь в
противном случае… эм, я… проигнорировал бы её. Не то чтобы Флеш это
когда-либо смущало, если не удавалось вытянуть Питера на разговор,
она не обижалась и просто продолжала о чём-то говорить сама.
— Дорабатывал прошлую статью, — ответил я, не вдаваясь в
подробности.
По крайней мере, Флеш точно не может быть Женщиной-Пауком —
другое телосложение. Вчера я хорошо рассмотрел ту выскочку. Она
должна быть примерно моего роста, да и комплекции тоже, Флеш же
куда массивнее, особенно в районе груди.
А кто ещё из моих одноклассников сменил пол?
Эта мысль была столь странной, даже шокирующей. Но я не мог
вспомнить… я не заметил сразу, но память этой жизни возвращается ко
мне по мере необходимости: утром, по прибытии домой, я вспомнил
себя; при встрече с тётей Мэй вспомнил семью; теперь вот увидел
Флеш и тоже вспомнил…
В школе Флеш потеряла ко мне интерес, ведь она встретила своих
подруг, или, скорее, подручных. Я был этому только рад. Последнее,
чего бы мне хотелось — таскаться повсюду с Флешом Томпсоном, даже
если он стал девкой и обзавёлся смазливым личиком и впечатляющей
фигурой.
— Паркер, — окликнули меня у входа в класс.
Я повернулся на звук. Позади меня стояла высокая женщина в
строгом костюме и очках. Юкка Сарасти — учитель физики, не так
давно устроившаяся на работу в нашу школу, завладев моим вниманием,
она продолжила: