Тая поднялась, цепляясь за шершавый ствол ближайшей сосны. Огляделась.
В двух шагах от нее валялись войлочные чуни, грязные и стоптанные. Она поспешно засунула в них посиневшие ноги.
Из-за живота центр тяжести ее тела сместился, но это было не все. Тая чувствовала себя по-другому. Полностью обновленной. Даже кожа на руках была другой: более молодой. А пальчики – тонкими, гибкими, с узенькими перламутровыми ногтями.
Не ее это руки. Чужие.
Тая отбросила эту мысль.
Ее – не ее. Какая теперь разница? Главное, это ребенок!
И одежда не ее. Какое-то странное платье с длинным подолом и стеганая телогрейка, сшитая из кусочков овчины.
И растрепанная коса. Длинная, светлая, до пояса.
Последнее, как и беременность, не могло быть реальным, но было.
Тая даже подергала себя за волосы, проверяя, насколько крепко они держатся на голове.
Крепко. Крепче не бывает.
А ведь еще две недели назад она сделала короткую стрижку и перекрасилась в каштановый цвет, по совету Ларочки.
Имя подруги-предательницы отозвалось новым спазмом внизу живота.
Стиснув зубы, Тая обхватила живот руками и заторопилась. Ее охватил новый страх, вполне осознанный и реальный: а вдруг это схватки? Вдруг то, что случилось с ней, спровоцирует выкидыш? Нет, этого нельзя допустить! Она должна сохранить своего малыша любой ценой.
Был ли это инстинкт выживания, или внезапно зародившийся материнский инстинкт, или Высшие Силы вмешались, но спустя десять минут Тая набрела на тропинку, что узкой змеей извивалась между деревьев.
Тропинка была неширокой, но хорошо утоптанной и чистой от снега. Это говорило о том, что ею часто пользуются. Кто – Таю не волновало. Она как дикое животное чувствовала близость людей и жилья.
Спустя полчаса блужданий по лесу она наконец-то увидела просветы между деревьев. Тропинка вывела к высокому деревянному дому, окруженному частоколом.
Сам дом оказался сложенным из гигантских бревен толщиной в два обхвата. Стоя у кромки леса, Тая смогла разглядеть только верхний этаж, окна, прикрытые потемневшими от времени ставнями, да двускатную крышу с «кукушкой», возвышающиеся над трехметровыми кольями. Но самое главное – из кирпичной трубы валил дым!
Серые клубы поднимались в такое же серое небо.
От нахлынувшего облегчения на секунду ослабли ноги. Тая схватилась рукой за какую-то ветку, постаралась успокоить дыхание и судорожно скачущее сердце.