– Нет! Брось меня здесь! Зачем тебе непригодная рухлядь в моем лице?! Оставь меня с моим прошлым!
– Черта с два! – скривился граф де Лакойе. – Вы не можете так поступить со мной! Поступить с Атани! Вы нужны ей и мне! В конце концов, своему сыну!
– Мой сын – двадцатитрехлетний мужчина! – мотнул головой старый пират. – Я ему давно не нужен!
– Ваш сын – слегка недосушенная тряпка! – прошипел Арман. – Которая больше года не может сказать девушке, что любит ее! Не вешайте на меня еще и это! Только не вы!
– Том! – тут же окликнул он пробегавшего мимо матроса. – Помоги мистеру Эдгару!
Загорелый полураздетый молодой пират, подхватил хромающего старика за плечи и как можно быстрее потащил вперед. Эдгар неловко помогал себе костылем, но не сопротивлялся.
Над маленькой колонией клубилось отчаяние, заполняющее каждый уголок. Страх оседал на деревьях, спотыкался в пыли, проникал в легкие. Перепуганные женщины с визгом разбегались в самые дальние уголки острова, надеясь спрятаться от пока еще неясной опасности. Кто-то схватил детей, понимая, что происходит, и с надрывным плачем пытался всучить их пиратам, спешно направляющихся к кораблю. По острову разносился топот ног, хруст веток, крики и слезы, перемежаемые бранью сразу на нескольких языках. Ранее разведённый кем-то костер был оставлен без присмотра и ярко пылал, облизывая своим пламенем стены одного из сараев. Несколько коз, почуяв близость огня и всеобщую панику, носились по загону, пытаясь вырваться на волю.
Арман задержался на месте лишь на секунду. Его цепкий взор выхватил шлюпку с Атани на борту, которая почти приблизилась к фрегату. Ему показалось, что он слышит голос жены и ее слова с просьбой бежать. Он на секунду зажмурился, охваченный отчаянием, сглотнул слюну и бросился в заросли тростника, не оборачиваясь
– Сэр! – вдруг выросла перед Арманом растрепанная женщина, отталкивающая от себя Резата. – Мой сын… Пожалуйста!
– Мама! – замотал головой подросток, пытаясь ухватить ее руку. – Нет! Я не брошу вас здесь!
Синий король замешкался, судорожно захватив носом душный воздух:
– Альгида… – только и смог сказать он, бросив при том робкий взгляд на юношу, который на следующий год планировал наняться юнгой на его корабль.
– Мне и Марселю не родиться заново, – печально сказала та, покачав головой. – Мы давно умерли для общества, а у Резата должна быть жизнь…