Через какое-то время пассажиры размещаются на палубе. Воздух стоит прохладный и влажный, девочки садятся возле матери прямо на полу. Перед ними стоит лишь новенький блестящий чайник с длинным носиком, из которого немного расплескалась холодная вода. Дети успокаиваются, а младшая Галочка просит поесть. Александре нечего ей дать. Она гладит доченьку по спинке и шепчет ей что-то на ушко, стараясь отвлечь от мыслей о еде.
_________________________
В июле 41-го оставив своих родителей, сестру и братьев, Александра вместе с детьми эвакуировалась на родину мужа. Это случилось ровно через две недели с того самого дня, как супруг уехал в воинскую часть. Возможно, она не поехала бы в такую даль, но Михаил перед своим отъездом настоял на этом, потому что немцы продвигались в их направлении очень быстро.
– Уезжай, – убеждал он её тогда, – кто знает, что будет! Хоть и нет у меня уже партбилета, но людям рты не закроешь…
Дело в том, что до ноября 1940-го муж, Михаил, состоял в коммунистической партии, но был репрессирован по ложному обвинению, а в середине июня 1941-го – реабилитирован. Ему сразу же предложили уехать с семьёй в г. Кишинёв, пообещав восстановить его членство в партии. После сильного землетрясения в конце 1940-го там нужны были грамотные специалисты и руководители по восстановлению разрушенной инфраструктуры города. Но 22 июня Германия напала на Советский Союз, и Михаил пошёл в военкомат. Он сказал жене тогда: – Так будет правильно…
В скором времени, после его отъезда, начались периодические налёты немецкой авиации на их город, сопровождавшиеся бомбардировками. Многие люди бросали дома и семьями покидали родные места в основном на подводах. В один из дней отец Александры сообщил, что завтра будет отправлен последний эшелон. Семья начала спешно собирать её с детьми в дорогу.
Отец Александры, Михей Фёдорович, работал мастером в депо и был очень востребован, так как руки были у него золотые и голова светлая. До революции он был награждён за свой профессионализм и мастерство царской грамотой, собственноручно подписанной царём Николаем II. Но после революции Михея Фёдоровича арестовали и экспроприировали всё имущество, нажитое честным трудом. Правда через несколько дней выпустили, и он снова вернулся на железную дорогу в депо. Всю его семью с многочисленными родственниками согнали жить в один дом. И новая местная власть заняла освободившиеся дома под свои нужды, не побрезговав даже личными вещами, обобрав и изгнав проживавших там десятки лет людей.