– Ещё раз подойдёшь ко мне со своей картой, я тебя выпишу, без дожидания анализов!!!
Так они жили всего-навсего четыре дня, и в последний из вечера, они решили устроить себе небольшой пир, из «передачек» которые им принесли родственники и друзья. В тот вечер, Игорь, отвлекся и даже совсем забыл про доппельгангера, который, всячески портит ему жизнь и как глоток свежего воздуха, жаждит его смерти. Мысли были полностью посвящены приятной, дружественной обстановке, которая царила, только в одной палате из всей больнице, невероятных размеров. Казалось, что ничего не могло испортить этот вечер, и как оказалось оно так и вышло. Ближе к ночи они легли спать в прекрасном настроение, Игорь даже жалел, что завтра ему придётся уехать домой. Ему больница стала почти как дом родной, а каждый из сопалатовцев, стал как член семьи, и было чувство, что он знал их всю свою жизнь.
Не минуемо наступило утро, лучами солнца припекая, больную голову Игоря. Нехотя он проснулся, в надежде, что его всё-таки оставят в больнице, хотя бы ещё на один день. Но к сожалению, после завтрака к нему пришёл врач с выпиской из больницы. С огромным сожалением, Игорь собрал свои вещи, и поехал домой, туда куда его ждёт тот, который хочет забрать его жизнь и душу.
Глава 4 Борьба на двух фронтах.
Дорога до дома была просто ужасная и невыносимая. Головные боли не прекращались ни на минуту, чувствовая будто, ему по мозгу прошлись лезвием, заставляло его забыть, на время дорогу до дома, и останавливаться, что бы перевести дыхание и понять как добраться до дома. Та дорога, которая могла занять у него не более полутора часов, заняла почти в двое больше. Полностью ослабев от дороги, Игорь не смог найти в себе силы даже сходить в душ и поесть, он просто лёг отдыхать, уставившись глазами в пустую стену, при этом, пытаясь, понять, что ему делать дальше со своим проклятием. Где-то через час или полтора он просто уснул, потерял свои последние силы на размышления, которые в итоге ни к чему не привели.
Опять его сновидения были достаточно яркими, и запоминающимся на столько, что он мог описать каждую, мельчайшую деталь, после своего пробуждения. Но снилось ему не отрыжка дьявола, именуемое Доппельгангер, а наоборот ему снился, некто добрый и заботливый, и он единственный чьего лица он не запомнил в этом сне. Но при всём этом он отчётливо запомнил его слова: