– Пи-и…
Маляка металась по всему дому: лупила ботинком по кровати, по полу, по столу, расколотила вдребезги дверцу шкафа, порвала занавеску, уронила вазу и, в конце концов, разбила окно…
– Пи-и…
Маляка гналась за ним по пятам. Разломала табурет, зубную щетку и мыло смела под стол, чашки ложки и кружки – все улетело на пол… последним обрушился со стены портрет любимой бабушки…
– Пи-и…
Маляка присела отдышаться. В разбитое окно с любопытством заглянул месяц, ночь была в самом разгаре, а бабушка удивлённо глядела с портрета.
Ворона не собиралась сдаваться. Скоро весь дом оказался избит ботинком и ничего, что еще можно было сломать, расколотить и покрошить на мелкие кусочки, не осталось. Комар стих.
Пользуясь передышкой, Маляка, прокралась к выходу, выскочила и захлопнула за собой дверь. Через минуту она стучалась к Каляке.
– Кто там? – послышался сонный голос.
– Я, – прошептала Маляка.
Подружка открыла дверь и уставилась на соседку:
– Ты чего не спишь по ночам?
– Комар.
– Какой еще комар?
– Писклявый, – отрезала Маляка. – Пусти переночевать.
– Обещай, что завтра у меня в прятки выигрывать не станешь.
– Обещаю.
– Ну, тогда устраивайся на диване.
В тишине вороны скоро задремали и совсем было собрались заснуть…
Не тут-то было!
В ночи раздалось:
– Пи-и…
Они терпели долго, слушали комара молча, потом наконец Каляка не выдержала и злым шепотом спросила:
– Твой?
– Мой, – созналась Маляка.
Не успела договорить, комар пристроился на у нее на щеке.
– Где он?
– В-о-о…
Каляка шлепнула Маляку по голове. Та взвизгнула, обе вскочили и прислушались. Тихо.
– Попала, – гордо сказала Каляка. – Учись.
В этот момент комар уселся ей на лоб. Маляка хитро улыбнулась и ударила по Каляке. Опять прислушались. У обоих из глаз текли слезы…
Остаток ночи подружки крушили Калякин дом. Весь! Они разнесли в щепки диван, разбили стулья, корыто, горшок с цветами и даже подломили ножки у кровати. Но комар каждый раз уворачивался и не попался…
Ну, почти. Когда Маляка бросила в него поварешкой, то больно задела по коленке. На что комаришка злобно пообещал, что завтра вернется с друзьями и накостыляет обоим за обиду. После чего издал победный писк и сам собой исчез.
В предрассветных сумерках вороны сидели на кухне, пили чай, обиженно пыхтели и строили план мести.
– Я этому злодею… – грозилась Маляка, – Я этому хулигану… усы повыщипываю.