– В прежнем мире?! Мир ведь един. Жрецы учат…
– Вы всё еще верите жрецам? После того, что они с вами сделали? Впрочем, сейчас не стоит говорить об этом. Нет демонов и нет чудес. Ешьте.
– Ты також был на костре?
– Об этом мы еще поговорим.
* * *
Князь Ратибор после утренних молитв с верховной и утренней трапезы явился в светлицу княгини Мары Твердиславны. Мара выставила из светлицы боярынь, даже сестрицу Снежену, любимицу Забаву, племянницу матушки Мамелфы боярышню Олену, что такие истории сочиняла. Три последние подчинились, недовольно поглядывая на княгиню и вздыхая.
– Сядь, сын мой, – она указала ему на резной «табурет» около своего кресла.
Ратибор сел. Он был бледен. На Мару глянули синие глаза, у ее покойного мужа князя Ратмира такие же были. Она понимала: сын страдает, что ему пришлось осудить на казнь невинного человека. Да еще и на такую мучительную казнь. Ратибор ведь слишком совестливый, как и его отец.
– Матушка, кузнец…
– Уж не испужался ль ты его проклятия, сын мой? Ты – князь, потомок богов, тебе не страшно то проклятие. Верховная верно сказывала.
– Матушка, кузнец ведь был не повинен…
– Ты ведь знаешь, сын мой: власть – не одна токмо сласть. Может среди бояр да в народе и по-иному мыслят. Но ты знаешь. А с верховной да с жрецами тебе неча покамест свариться. Главное – спокойствие в державе. Сам знаешь.
– Покамест… – князь быстро глянул на матушку.
– Покамест, – улыбнулась Мара.
Кузнец сейчас в Замке. Медпомощь ему уже оказали, всё с ним будет в порядке. Но Ратибор ведь этого не знает. Мара налила сыну кваску в серебряную чашу, тот отпил, поставил чашу на столик.
– Ты ж хотел, сын мой, в дальнюю вотчину свою съездить. Поохотиться.
– Да, пожалуй, – он встал и поцеловал руку Маре. – Благодарю, матушка.
– Не за что, сын мой, – Мара погладила сына по светлым, как у покойного Ратмира волосам.
Когда сын удалился, Мара встала и прошлась по своей светлице. Ратибору надо развеяться, отвлечься от мрачных мыслей. Пусть съездит, поохотится. Про боярыню Богдану она не стала с ним говорить. Зачем всякие попреки, ссоры? Они только порождают взаимные обиды. А бойкую вдовушку следует убрать от сына подальше. Она этим займется. Тут в светлицу княгини с шумом заявилась ее мать боярыня Мамелфа Путятишна, старшая боярыня княжеского двора.