– Твой отец умер.
Марцелл д’Бонфакон расслышал слова деда, но смысл их никак не доходил до его сознания.
Умер? Жюльена д’Бонфакона много лет не вспоминали в этих стенах. А теперь вдруг эти холодные слова, прозвучавшие из уст деда так, словно смерть отца – это мелочь, едва ли стоящая упоминания.
Впрочем, Марцелл прекрасно понимал: после того, что совершил Жюльен д’Бонфакон, дело, возможно, и впрямь обстояло именно так.
Молодой человек невидящим взглядом смотрел прямо перед собой. Пусть даже слова деда на миг заморозили ему кровь в жилах, у него хватило ума не замедлить шаг. Нельзя показывать виду.
И он старательно шагал в ногу с генералом. Ровно и методично. Как его учили с детства. Они молча прошли по длинному коридору правого крыла Гран-паласа. Люстры из тысяч хрусталиков ручной огранки висели у них над головами, а под ногами в мраморных полах вспыхивали, подмигивая, отблески утреннего сол-света.
В голове у Марцелла теснилось множество вопросов, но он отстранял их один за другим. Это он умел. Этому его тоже учили. «Владей своими чувствами. Следи за дыханием. Всегда содержи ум в чистоте». Если деду есть что еще сказать о смерти отца, он непременно скажет. Но, входя в банкетный зал, Марцелл не удержался – искоса глянул на генерала. Ну и воля! Если не знать, то ни за что не догадаешься, что у этого человека только что скончался единственный сын. Честно говоря, Марцелл и сам не знал, что вдруг заставило его ожидать иной реакции. За семнадцать лет жизни с дедом он едва ли когда-нибудь видел на его лице следы горя.
А уж горя генерал д’Бонфакон на своем веку знал немало.
Почти тотчас распахнулись двойные двери на дальней стороне зала, и в них ворвался патриарх в своем обычном утреннем наряде из темного шелка. За ним вошла облеченная в багровый атласный халат матрона, держа за руку их двухлетнюю дочь Мари.
– Доброе утро, генерал, – буркнул патриарх, едва удостоив деда взглядом.
– Доброе утро, месье патриарх, – невозмутимо ответил дед.
– Давайте сразу перейдем к докладу. – Монарх уселся в одно из бархатных кресел и немедленно принялся накладывать еду себе на тарелку. Банкетный стол, как всегда, был весь заставлен титановыми блюдами с горами копченого новаянского лосося, жареных перепелов и утиного паштета, доставленного прямиком с планеты Юэсония. Были здесь и корзины свежайших бриошей, и подносы с тонкими колбасками с планеты Рейхенштат, и все мыслимые фрукты, собранные этим утром в теплицах, протянувшихся вдоль равнины под Ледомом.