Мария просто подняла ладонь и закрыла рот Кадиле. Она извиняюще улыбнулась.
– Не торопись, прошу! Я ничего не понимаю. Разве не все здесь наложницы и рабыни падишаха?
– Конечно нет! – с возмущением воскликнула Кадиля. – Многие здесь учатся, взрослеют, потом он девушек замуж выдает. Пристраивает за очень достойных мужчин. Некоторые остаются служанками, самых красивых паша отправляет повелителю в гарем. Готовит, а раз в полгода приезжают наместники от Османа и забирают девушек. Он строгий, но справедливый. Тебя тоже, скорей всего, отправят в столицу. Ты слишком красивая.
– Некоторые говорят… – Кадиля понизила голос до шепота и опасливо оглянулась, чтобы никто не прислушивался. – Паша опасается красивых женщин. Сразу избавляется, как от больных, потому что боится привязаться и полюбить.
– Хан такой грозный и страшный, можно подумать, что он есть девушек на завтрак! – Ворчливо прошептала Мария. Кадиля с недоумением на нее посмотрела и засмеялась.
– Он может быть грозен в гневе. Нумеддин ага нам об этом кое-что рассказывает. Но мужчина и должен быть грозен. Он же великий полководец! Несколько раз его убить пытались, а за голову награда назначена…
– Я не буду с тобой спорить, Кадиля. Я считаю по-другому, но здесь для меня совсем незнакомый мир.
К ним неспешно подошла Хазыр-Калфа и негромко кашлянула, обращая на себя внимание.
– Мария, твоя комната готова. Пока ты будешь жить отдельно, и ухаживать за собой сама, слуг у тебя пока не будет, но думаю, это ненадолго. Пойдем со мной.
Пожилая женщина поманила Марию, а Кадиля даже не подумала оставить их. Она шла рядом и рассказывала про дворец. Марию этот непрекращающийся говор даже успокаивал. Где столовая, во сколько их будят и чем кормят. Кто как одевается и куда они ходят гулять. Эта болтливая собеседница была настолько полна разной информацией и так рьяно пыталась выложить все разом, что Мария просто многое не запомнила. А калфа даже не пыталась попробовать заткнуть Кадилю. Видимо пыталась раньше и понимала бесполезность затеи.
Наконец, они подошли к маленькой комнате, в которой теперь будет жить Мария. Девушка огляделась, ничего особенного. Низкая, узкая кровать, сундук в углу, круглый низенький столик, небольшое окошко, впускающее яркий солнечный свет в комнату. Слава богу, без решеток. Ворох подушек на полу, ковры и яркие расцветки делали это небольшое помещение уютным. Комната в своем уменьшенном размере очень напоминала покои ее сестры Тицианы на Аттенарии. Вот уж кто любил восточные мотивы, так это она. Но Мария постаралась отогнать от себя грустные мысли о семье.